– Это что ты терзаешь? – ушел он от щекотливой темы.

– Я думаю это то, что поражало наши танки из-под земли. Ребята при отступлении захватили. Выпрыгнул перед одним из БТР, но не взорвался.

– Ребята молодцы, – Павле представил себе, как в хаосе отступления кто-то додумался и отважился захватить образец инопланетных технологий, – дай их фамилии – представлю к награде. Что-то выяснила?

– Пока немного. Есть предположение, что эти снаряды по тоннелям запускают те шары, которые вы расстреляли. Но как они проходят скальные породы? Как наводятся? Какой у них поражающий эффект? Обо всех этих вещах мы понятия не имеем.

– И как от них защититься вы тоже пока не знаете?

– Я всего пятнадцать минут над ним колдую – дайте мне больше времени.

– Марина, я не давлю. Но сама понимаешь, от мысли, что пришельцы протянут тоннели до Заставы и обстреляют нас из-под земли, мне становится дурно. Они же одним залпом наши стены снесут.

– С этой проблемой я думаю мы справимся. Расставим вокруг Заставы сонары. Как бы пришельцы свои норы не копали, какие методы при это не использовали – вибрации почвы при таком объеме выемки грунта не избежать. Мы их засечем!

– Засечем – это хорошо! – Павел прикинул, что бетонобойными снарядами крупного калибра они своды пещер на головы пришельцев должны обвалить. Проблема в том, что бетонобоев в арсенале – кот наплакал. Необходимо срочно запрос во Владивосток строчить!

– Швецов, зайди в ремотную зону, – произнес полковник в коммуникатор, – получишь сонары и ретрансляторы. У Синицыной заберешь схему установки того и другого. Потом с взводом Малого отправляйтесь на установку. Ты – за старшего.

– Есть! – ответил капитан.

– Я понимаю, что требую от вас слишком много, но вы кристаллы из пещер еще не изучали? – продолжил разговор с Синицыной полковник.

– С ними-то как раз никаких проблем не было. Очень простая структура, пять минут на спектроскопе, и мы о них все знаем. Они состоят их тех же элементов, которые используют пришельцы для строительства своих машин. Это своего рода производственный концентрат и мне кажется, я знаю, как они его получают. В кристаллах обнаружились следы нанитов. Пришельцы прокапывают тоннели, а потом заражают их стены наночастицами. Те разрабатывают породу, выделяя необходимые элементы в виде кристаллов.

– И остается только собрать этот концентрат. С помощью вертушек, – закончил мысль за Синицыну Павел, – если брать в расчет только те тоннели, которые мы видели… ни черта себе у них сырьевая база!

– Вот! Очень похоже на мицелий, помните, я вам вчера рассказывала?

– Да, конечно, – на самом деле Павел ни слова из лекции вспомнить не мог.

– Переработка скорее всего происходит в самой пирамиде. И кстати – желтый песок, который оттуда вылетает может быть отходами производства! – озарило Марину, – по составу подходит!

На Заставу порой приносило облака с странным песком. Через какое-то время он таял, образовывая неприятного вида желтые маслянистые лужицы. Но ученные на сто раз перепроверив их состав, уверяли, что ни сам песок, ни масло не несут никакой угрозы для здоровья.

– То есть пирамиды — это своего рода заводы?

– Думаю, что и это тоже. Но может производство развернуто не в самих пирамидах, а под ними. Эх, нам бы туда заглянуть.

– Заглянем, – Павел постарался сказать это как можно уверенней. Однако особой уверенности в том, что им выпадет возможность прогуляться под ручку под вражеской пирамидой он не испытывал. Как бы пришельцы из следующей волны по Заставе не прогулялись бы, – еще какие-нибудь новости есть?

– По исследованиям пока все. Списки, что надо отправить – составляем. Но зарубежные новости пришли, крайне неутешительные.