Наконец-то и к ней прилетела добрая фея…

Платье было простое, без украшений, но совершенно новое, как и туфли.

– С чего это отец так расщедрился? – Дейла с удивлением разглядывала подарок. – У меня синего платья нет…

– Ты еще здесь? – обернулась к ней Василиса. – Выйди, я хочу переодеться.

– Только поторопись! – Дейла, поджав губы, еще раз кинула жадный взгляд на платье, но все-таки вышла.

Василиса быстренько переоделась. Ей вдруг подумалось, что она впервые надела платье – раньше всегда ходила в джинсах. Жаль, нельзя поглядеться в зеркало. Вот видела бы сейчас ее эта дылда Инга…

Единственное, Василисе не понравился большой бант, который следовало завязать сзади. Она с трудом проделала эту операцию со скользкими и непослушными лентами-завязками. Платье было все-таки немного детское и чудное, но все равно красивое. Наверное, отец думает, что ей сейчас десять лет, а не почти тринадцать.

Василиса хмыкнула.

Она с сожалением повертелась, пытаясь разглядеть себя и так и этак, постучала каблуками, отбивая дробь, и вдруг замерла: на полу, прямо возле носка левой туфли, блеснуло что-то синее. Девочка присела на корточки.

Перед ней лежала небольшая заколка-гребень в виде цветка, похожего на незабудку. В центре цветка сверкал крохотный голубой камешек, окруженный прозрачно-синими лепестками, Василиса замерла от восхищения – это была явно дорогая вещь. Наверное, заколка выпала из свертка, когда девочка разворачивала платье.

Василиса тут же прихватила синим цветком длинную челку и удовлетворенно вздохнула.

Ну все, теперь точно пора спускаться. Стараясь дышать ровно и не краснеть от волнения, Василиса тихонько вышла из комнаты.

Возле самых дверей гостиной стояло большое зеркало в кованой узорной раме. Василиса не удержалась и заглянула в него.

Из зеркальной глубины на нее смотрела совершенно другая девочка: новое платье необыкновенно шло ей, лихорадочно блестевшие глаза, казалось, приобрели еще большую синеву, а в длинных распущенных волосах загадочно поблескивал прекрасный цветок.

Василиса радостно прокрутилась вокруг себя. И тут же пространство вокруг нее озарилось тысячей сверкающих искорок, как будто разом взорвалось несколько десятков новогодних хлопушек. Эй-эй, сегодня же полнолуние! Приглядевшись, Василиса с изумлением увидела, что вокруг нее кружатся серебристые и золотые цифры. И даже огненно-красные!

Василиса отчаянно замахала руками, пытаясь унять разноцветье, но воздух еще больше замерцал. Цифры быстро кружились и весело подмигивали ей, как живые. Она в отчаянии всплеснула руками, но из ладошек вырвался на волю еще один веселый сноп цветастых цифр, причем алых заметно прибавилось.

Внезапно двери гостиной распахнулись, пропуская Эрика. Он остановился как вкопанный: циферки закрутились и вокруг него.

– Это не я, – соврала Василиса и покраснела до кончиков ушей.

Судя по решительному виду, Эрик явно собирался начать разговор, но почему-то попятился и вновь скрылся в гостиной.

Радостное настроение исчезло, а вместе с ним пропали и разноцветные искорки. Василиса почему-то уверилась, что нехорошо, если кто-то проведает об этих ее фокусах. Ведь даже Лешке она ничего не рассказывала.

Из гостиной донесся взрыв хохота – кажется, там было очень весело. Василиса постаралась еще раз пригладить свои растрепавшиеся волосы и шагнула в комнату.

В гостиной действительно царило оживление. Василиса даже и не подозревала, что в отцовском доме происходят праздники подобного размаха. Гости пили шампанское из хрустальных бокалов, смеялись и разговаривали друг с другом, некоторые пары танцевали.