Король проснулся быстро и разом, как от толчка. Никто его конечно же не толкал, но усталый мозг как будто принял какой-то тревожный сигнал и передал его телу. Он сел на кровати, взъерошенный и испуганный. Прислушался… Тишина. Только трещали цикады, да лимонные деревья за окном тихонько шуршали своими жёсткими листочками. Но нет… Вот опять… Что это? Стон или женский плач? Или то и другое… Горестный вздох снова эхом пронёсся под каменными сводами замка. Прервался сдавленным плачем и закончился стоном. Сомнений больше не было…

Король затрясся короткой, крупной дрожью, но тут же взял себя в руки и резко встал с кровати. Он зачерпнул несколько пригоршней родниковой воды из стоявшей рядом большой чаши, плеснул себе на лицо. Потом наклонился и долго пил воду прямо через край. Не вытирая мокрого лица и губ, накинул плащ, вдел ноги в мягкие арабские туфли с острыми, загнутыми вверх носами, оглянулся вокруг. Взгляд его упал на кинжал, и он схватился за его рукоять с надеждой. Снова ощутив в руке оружие, король вздохнул увереннее, выскользнул из спальни и пошёл небольшой крытой колоннадой к саду. На звуки, которые страшили его больше всего на свете и манили сильнее всего в мире. Он должен был убедиться сегодня окончательно и решить, что будет дальше.

Женские вздохи, в которых царили жалость и бессилие, отчаяние и судьба, вели его к дальнему углу сада. К фонтану. Король, к которому неожиданно вернулось всё его мужество, шёл на голос, не убирая лица от ветвей, шлёпавших его по лицу, не замечая кустов, царапавших его голые ноги. Он получит ответ… Сегодня. Вот уже впереди, среди деревьев, растущих здесь гуще и превративших дорожку к фонтану почти в лесную тропинку, мелькнуло что-то бледное. Бело-серое, как облако пара. Он ускорил шаг и выскочил, наконец, к фонтану, не замечая глубокой царапины на щеке, не ощущая боли…

Прямо в фонтане, скрытая до колен массивным, мраморным поребриком, дрожа в водяных искорках, стояла женщина в белом длинном платье-саване. Король замер на месте, а женщина повернула к нему прекрасное матово-бледное лицо, на котором темнели огромные, бездонные глаза, и как будто попыталась улыбнуться. Но в то же мгновение её лицо буквально перекосило мукой страдания, жалости и бессилия. Она тихо, мучительно застонала, бледная слеза скатилась по её щеке и упала в воду фонтана, блеснув под луною маленьким бриллиантом… Женщина, тело которой снизу стало превращаться в змеиное, горестно взмахнула рукой и как будто обрушилась в воду, оборвав свой последний стон. Обрушилась полузмеёй, полуженщиной. Чудовищем.

Король развернулся и побежал назад, не разбирая дороги. Через минуту он выскочил из сада, оказавшись почти у моря, на крутой скале. Он остановился на краю, потом сделал несколько шагов назад и устало опустился на гранитную, широкую лавку, на которой так любил сидеть, наблюдая за морем. Странное спокойствие охватило его вместе с первым лучиком всходящего из моря солнца, вместе с расцветающим горизонтом, с просыпающейся природой дивного острова.

Он опустил голову: Мелузина. Это была она, королева Мелузина. Прародительница и проклятие рода Лузиньянов. Сомнений нет. Фонтан. Конечно… Там, у «Фонтана жажды», когда-то встретил её граф Раймонд. Но не сдержал он клятвы и жена его, неувядающая красавица, змеиная колдунья Мелузина превратилась в призрака. Появляясь тогда, когда кому-то из Лузиньянов грозила скорая погибель. Плача и стеная. Ничем не может она теперь помочь своим потомкам… Лишь предупреждает их. Пришла за ним. Что же, подумал он, значит, всё кончено. Так скоро. Осталось время подумать и завершить все дела. Сколько его осталось, король не знал, поэтому нужно было спешить, но он не мог не встретить этот восход сегодня. Не мог не увидеть это ежедневное чудо, восхитительное оживание природы и мира. Может быть, его последнее утро…