– Они использовали спакрафт57, – ответил на немой вопрос Велунда Форсети.

– И всё-таки отступили, – с упором произнёс Ахарн, играя желваками, и снова обменялся с Велундом быстрым взглядом. – Зачем же им это понадобилось?

Словно в ответ на его вопрос, из палатки донёсся протяжный стон. Гейр, не раздумывая, подбежал к ней и рывком откинул полог. У его ног лежал в луже начавшей густеть крови Бьярн.

– Он… ушёл, – чуть слышно выдохнул сын Брюньольва. На большее его не хватило, но и этого было вполне достаточно. Страшная догадка заставила Ингарда похолодеть, и он стремительно бросился к лежанке, забыв о своих ранах. Упаву перед нею на колени, Гейр принялся лихорадочно перетрясать её, прежде чем нашёл свой мешок. Он сунул руку внутрь, и дрожь пробежала по его спине. Медленно, как столетний старик, выпрямившись, Ингард повернулся и встретил встревоженный взгляд Форсети.

– Одрёрир… – беспомощно произнёс Гейр, опуская глаза. – Он… похищен.

И мёртвая, абсолютная тишина была ему ответом.

…Движение вперёд было медленным и плавным, он плыл по течению, отдавшись на волю волн. Они щекотали ему кожу своими бархатными теплыми губами, ненавязчиво подталкивали снизу, вздымая все выше и выше, к звёздам… А затем движение останавливалось, волны пол ним разверзались, и он, судорожно дёрнувшись, начинал падать в чёрную бездну. Но где-то глубоко в непроглядном мраке его вновь принимали в свои объятия нежные складки невесомой поверхности и начинали распухать, вынося его наверх, к свету и теплу…

…Гейр проснулся на третьем взмахе этих странных качелей, и долгое время лежал, бездумно таращась в сумрак над головой. А затем повернулся на бок и осмотрел обстановку своей походной палатки. Завтра союзные армии покидают долину Урнес и возвращаются каждая к себе: люди в Аурланд, альвы – в Льесальвхейм, где ждёт их сверкающий чертог Синдри. Этот необычайный союз смертных и вечных распадётся, и едва ли ещё когда-нибудь он станет возможен. Теперь, когда основные силы Тролльхейма и Свартальвхейма58 разгромлены, светлые альвы сумеют и сами справиться с остатками троллей и низовиками Мотсогнира. Если только…

Ингард резко спустил ноги на пол и сел. Завтра армии разойдутся и больше люди не понадобятся в этой битве, если только не вмешается сила гораздо более мощная, чем даже власть альвов, йотунов и эзиров. Сила, которую дарует смертным Одрёрир.

Гейр встал и прошёлся по шатру, томимый мрачными мыслями. Затем ударил себя кулаком по бедру и принялся быстро собираться. Как бы там ни было, именно из-за него чёрным альвам удалось похитить чашу, и он сам должен был исправить свою ошибку.

Сложив в мешок свои немудрёные пожитки, викинг потуже затянул ремешок и закинул котомку на плечо. Меч оттягивал своей тяжестью пояс, в мешке был недельный запас еды, фляга, хлопавшая по бедру, была полна. И, конечно же, с ним был тарнкаппе, волшебный подарок королевы Глорианы. Больше Ингарду ничего не было нужно и, вздохнув, он вышел из палатки.

– Решил пойти против троллей в одиночку? Ну-ну, – достал его в спину, словно брошенный камень, вопрос. Вздрогнув от неожиданности, Гейр обернулся и встретился с насмешливым взглядом Форсети.

– Да я… – оправдываясь, произнёс викинг, разведя руки. Спакон укоризненно покачал головой.

– Твоё решение – простейший способ самоубийства, впрочем, если тебе наскучили поля Мидгарда, давай, иди.

– Я должен это сделать, – угрюмо и упрямо произнёс Ингард. – По моей вине чаша пропала, и я сам должен её вернуть.

– Хорошо, – вздохнул, смиряясь, Форсети. – Если ты решил это твёрдо, я не стану тебя отговаривать. Вот это, – спакон протянул Гейру похожую на хюсас-норту подвеску на кожаном шнурке, – приведёт тебя к Одрёриру, где бы он ни был. А теперь ступай. И удачи тебе.