Но, по правде говоря, он был действительно заброшен. Этой дорогой, видимо, давно уже никто не пользовался. За всё время, что они были в пути, им ни разу не попалась ни телега, ни обоз, ни даже пеший человек. Ни одного следа не было видно на заросшем тракте, ни одна травинка не была примята. Еви обеспокоило бы это, но она знала из уроков истории, что после войны с Галерасом, люди старались не селиться возле границы. А до неё действительно было уже недалеко. Основные торговые пути шли на юг, к Алдереду. А здесь, ближе к северу, попадались лишь небольшие деревушки, да дома лесников-отшельников.

А вот Ясмин нервничал. Девушка ясно видела это по коротким отрывистым фразам, которыми он перекидывался с воинами. Он стал меньше разговаривать с ней и всё чаще ехал не рядом, а во главе отряда. А ещё он попросил её закрыть окна в карете, а отряду приказал двигаться быстрей. До Свадебного Дома оставалось всего несколько дней пути.

На привал решили остановиться в деревушке, последней, если верить картам, в этих местах. Как ни странно, здесь нашлась даже гостиница. Но выглядела она так, что Ясмин предложил девушке остаться ночевать в карете. Еви отказалась. Она мечтала поспать на нормальной кровати. Ей тяжело было представить себе, что после церемонии в Свадебном Доме, придётся ещё почти столько же ехать до столицы Галераса. Она ругала себя за изнеженность, но ничего с этим поделать не могла.

В гостинице ей выделили одну на двоих с Ирмой комнату. Еви специально попросила девушку к себе. Во-первых ей надо было снова переодеться в наряд невесты – больше удобного случая не представится до самого Свадебного Дома, да и ехать оставалось всего ничего. А во-вторых… Чем дальше она уезжала от дома, тем тоскливее становилось у неё на душе. Её страшило будущее и пугала неизвестность, а прошлое навевало непрошенные слёзы на глаза. С простой и неунывающей Ирмой девушка могла сколько угодно говорить о доме и о том, что было ей так дорого.

Ирма родилась на северо-западе Тур'Адора, потом с родителями переехала в столицу – Валор и поступила горничной к ним во дворец. У неё было ещё трое младших братьев и две сестры. Еви слушала бесхитростные рассказы девушки о своей семье, и тоска понемногу отпускала её. Но она также понимала, что не имеет права просить Ирму остаться и отправиться с ней в Галерас. Свой путь она должна пройти сама. Ведь она сама выбрала его.

Наутро, когда собрались выезжать, к Ясмину подошёл хозяин гостиницы, полноватый седой тур'адорец:

– Господин, постойте! Я слышал, что на дороге нынче неспокойно. Мой брат давеча пришёл из лесу, охотился он там. Говорит, будто чего-то странное слышал. Купец знакомый рассказывал, как решил пару недель назад воспользоваться старым трактом, да что-то там у него стряслось, что больше он сюда носу не кажет. То ли шайка разбойная, то ли ещё какие-то злые дела творятся. Не разберёшь толком. Там же и до границ Гномьего Царства недалеко, – Совсем уже шёпотом завершил речь хозяин.

– Значит нам надо поторопиться. Благодарю тебя, уважаемый! – Ясмин кивнул хозяину и засобирался в дорогу. Еви, с какой-то смутной тревогой на душе, пошла за ним.

– Удачи вам, госпожа! – Поклонился ей хозяин, узнав.

– Спасибо. – Тихо произнесла Евмения. Ей было странно, что к ней обращаются, как к госпоже. Но надо привыкать. Теперь так, наверное, будет всегда. Но её свободолюбивую натуру пугали условности в обращении. Неужели её теперь будут звать только госпожой или принцессой Евменией, но не милой, не Еви, как звали её няня и отец?

Отряд медленно тронулся в путь. Девушка уезжала с тяжестью на душе. Вот и порвалась последняя ниточка, связывавшая её с родным Тур'Адором. Последним воспоминанием осталась одинокая полузаброшенная деревня с накрепко закрытыми ставнями. Здесь жила тревога.