– Ну, знаешь, я не всегда дома бываю, – Эми фыркает так, что чуть не расплескивает какой-то фруктовый фраппе-латте-шоколатте.

– Да нет… там тетка какая-то старая… сорокалетняя…

– Ну, ничего себе старая, это я в сорок лет старая, да? – фыркает Эми.

– Ты… – девчонки оторопело смотрят на Эми, почему она про себя говорит, почему возмущается, почему…

– Ну, девки, ну это для вас сорок лет старая, ну не для меня же…

– А ты… тебе сорок?

– Сорок два. Сейчас скажете, вообще на кладбище ползти пора…

– А ты… а тебе не тринадцать? – спрашивает Лола, как будто и так непонятно.

– Ну, было мне тринадцать… когда-то…

– И ты с нами дружила? – спрашивает Китти.

– Да какое там дружила, вы все из себя, пальцы веером… Я себе так представляла, что с вами дружу… Что мы дружной компанией ходим… все вместе…

– Ну а так, подойти к нам, поговорить? – не понимает Лола.

– Ты чего, больная, что ли, ты еще мало надо мной насмехалась, я ж для тебя пустое место была! – Эми срывается на крик, – да хуже, чем пустое место! Хуже!

– Эми… ты… ты чего?

– Чего, чего… ненавидела я вас, вот чего… вы все… вот я вам чем не угодила, чем не угодила, я спрашиваю, что вы меня и знать не хотели?

– Да что ты, ты нам всем угодила, ты…

– …ну, это вы так говорите, ненастоящие потому что… А настоящие на меня бы и не посмотрели… ненавижу вас всех, ненавижу! Исчезните! Исчезните!

– Так это ты? – спохватывается Джесси, – это ты?

– Что я?

– Это ты нас всех убила, да?

– Ну, я вас не убила еще, я вас еще всех не настолько ненавижу…

– Да нет… тогда… тридцать лет назад, или сколько там прошло…

Эми краснеет до кончиков волос.

– Нет, это не я… слушайте, девчонки, честное слово, это не я сделала!

– А кто?

– Да никто не знает, кто, до сих пор не нашли… Слушайте, ну честное слово, ну не я это, не я!

– Да ладно, ладно, успокойся, не ты, так не ты…

– …Слушайте… а если правда она, вот тогда что? – спрашивает Джессию

– Что она? – не понимает Лола.

– Ну… если правда Эми так сделала… Если она правда вот так нас терпеть ненавидела, что убила… заманила вот так вот в заброшку старую, и… – шепчет Китти.

– Да ну тебя совсем, ты это как представляешь себе вообще, чтобы Эми…

– Не, ну а кто еще? – Китти хмурится, – вот что, девчонки, действовать надо… разобраться…

– Не надо ничего разбираться.

Это Джесси.

– Не, ну Джесс, ну тебе вот все равно, кто нас убил, а нам вот не все равно, понимаешь?

– Это я вас всех убила.

– Это… это как?

– Это так. Так вот. Вы хоть знаете, какая она была, Джесс эта? Та еще тварь… она же что задумала-то вообще, вы хоть знаете? Она же хотела сделать вид, что типа Эми в свою компанию берет, а сама со стервами со своими… Ну что вы на меня так смотрите, стервы они были, еще какие стервы! А сама со стервами со своими хотела Эми туда в заброшку заманить… и…

– …а за что?

– Да ни за что. Ей же интересно было попробовать, как оно, человека убить… Они же сначала там собак-кошек…

– …да ну тебя совсем!

– Что да ну меня, я, что ли, все эти гадости делала? Вот они там в заброшке обсуждали, как они Эми… вот тогда я их всех… Ну что вы на меня так смотрите, вы бы их получше знали, девок этих, вы бы вообще не знаю что с ними сделали, я еще хорошо с ними обошлась, считайте…

– Ну, ты даешь вообще…

– Ну а вы как хотели… я сначала хотела Эми предупредить, потом решила, ну, нафиг, действовать надо…

…Китти рисует себе звездочки на ногтях, вместо тоненьких звездочек получается что-то жирное, аляповатое, нелепое, у Китти всегда получается аляповатое и нелепое. Китти пытается вспомнить, когда она покупала лак для ногтей, ничего не вспоминается, как будто этого никогда и не было…