Заканчивая длинную речь, юная распорядительница изрекла и самое мучительное:

– Принимая во внимание кропотливость задумки, мы оцениваем работу над артефактом в двадцать золотых лун.

Повисло молчание. Аренда двухэтажного дома в приличном квартале разоряла Виолу только на девять золотых лун каждый месяц. При таком сопоставлении, означенная аптекарю сумма глубоко впечатляла последнего. Кинри Благомирович принялся изучать узор на столе с превеликим вниманием.

Себастьян дожевал уже улитку и нервно подумывал стянуть последнюю. Едва удержав свой порыв, он остался наблюдать и счел даже за благо не вмешиваться, хотя с блистательной перспективой создать что-то необычное уже начал мысленно прощаться.

Виола посчитала до десяти и еще раз до десяти. Кинри не замахал руками и не назвал их сумасшедшими, значит, сумма не превышает его возможностей. Доведя на всякий случай счет до тридцати, Виола сделала умоляющий знак рукою брату остаться безгласным и приознесла неторопливо.

– Однако, в нашей дискуссии я разыскала способ предложить вам некоторую выгоду.

Кинри заинтересованно приподнял голову и как-то даже эффектно посмотрел поверх очков. Себастьян очков пока не носил, но тоже посмотрел очень выразительно.

– Мы сможем остановиться на шестнадцати лунах, если вы отпишете нам право использовать ароматы, собранные с вашим содействием.

Выразительность взгляда брата достигла крайней степени. Виола игнорировала ее столь же старательно. «Я знаю, что делаю», – получал юноша сигналы от ее гордого профиля. Выдержав на этот раз совсем краткую паузу, девица продолжила:

– Не скрою, идея создания ароматных справочников показалась мне перспективной. Мы готовы выкупить у вас право на коллекцию собранных запахов или составить более сложный уговор об отчислениях с каждого экземпляра, на который сыщется охотник. При таком раскладе потребуется больше предварительных подсчетов и наше предложение будет нуждаться в корректировке.

Вот оно и всплыло, ее «Превосходно». Себастьян ничуть не обманулся, что за кратким восклицанием уже протянулся коварный змей из целого прожекта. Впрочем, надо признать, замысел был занятный и даже изящный. Немалая часть работы по его подготовке будет загодя выполнена ими в рамках текущего заказа, так что риск остается в основном из-за дороговизны собственно книг. Эту часть плана им еще предстоит смаковать долгими вечерами, но долей своего вдохновения неугомонной сестре уже удалось его инфицировать.

Тем временем Кинри предавался собственным размышлениям. Лавка приносила доход вполне приличный. Он давно мог позволить себе сменить кров на более представительный, но в богатых кварталах жилища стояли плечом к плечу, не позволяя держать аптекарский огород. Да и расставание с домом предков он никогда не рассматривал. Зато сделать его чище, гостеприимнее – это то, что одобрила бы и покойная матушка, и приветливая невеста.

– Первый вариант подойдет, Виола Базилевна, – решился Кинри.

Минута сомнения осталась позади. Скорее он пожалеет об экономии, если так и не совершит попытки переменить к лучшему родовое обиталище.

Виола перестала держать лицо и, наконец, улыбнулась счастливо и открыто.

– Рады будем трудиться для вас, Кинри Благомирович!

Ей ужасно хотелось эдак по-мужски протянуть и руку для пожатия, но столь прогрессивных социальных операций она совершать пока не осмелилась. Пожатие досталось, конечно, брату, который тоже воспрял и тряс руку аптекаря чуть дольше привычного. Оба принялись вновь заверять друг друга в почтении и счастье быть полезными, совершая таким образом церемонию прощания.