– Постарайся, чтобы тебя не прикончили, белый плащик, – буркнул сэр Клод, и металлические пластины на его плечах, лязгнув, сложились в шлем. – А лучше поищи старушку-садовницу, которая займёт твоё место.

– Что это было? – спросил Рори. – Ничего не расслышал из-за треска твоего раздутого самомнения, кое-как втиснувшегося в жестянку из тривиального текста.

В ответ рыцарь отсалютовал Рори, затем – Никодимусу.

– Могу я пойти первым, магистра? – обратился он к Дории.

– Да-да, – махнула та рукой.

Вдруг раздался грохот, затем – вопли потревоженных чаек. Никодимус увидел стаю белых птиц, с шумом взлетевших с террасы на полпути к Ближней башне. Ему почудилось, он слышит чей-то плач. Во всём этом было что-то смутно знакомое. Где-то он уже такое слышал… Однако тут опять грохнуло, и другая стая чаек поднялась над башней.

– Думаю, обрушились дощатые настилы, – сказал Рори. – Огонь ослабляет дерево, но я могу укрепить его заклинаниями.

– Настилы меня мало беспокоят, Рори, – ответил Никодимус, когда они покинули пристань и направились к башне. – Куда больше тревожит тот, кто заставил их рухнуть.

Рори остановился и указал вниз. Никодимус проследил за его пальцем и увидел длинный поток жидкого камня, наслаивающийся, словно расплавленный воск.

– Это лава? – спросил он.