Прожив в нашем дворе года два, Зубицки в одночасье собрались и уехали в Польшу. B те годы компетентными органами было разрешено бывшим польским поданным, в соответствии с их желанием, покинуть Советский Союз и переехать на постоянное место жительства в Польскую Народную Республику, чем не преминули воспользоваться и Зубицки, которые перед войной бежали из восточной Польши и вкусили советского гостеприимства столь же бескрайнего, как сибирские просторы, но на крайне для них ограниченной колючей проволокой территории. Среди уезжавших поляков и белорусов не меньше было и евреев, которые имели дальнейшей целью отъезд на землю обетованную, чему очень даже, мягко говоря, способствовал тов. Владислав Гомулка73, организатор антисемитской кампании в Польше. Множество людей, стремившихся вырваться из жарких любящих объятий советского режима, не имевших ранее польского подданства, почувствовали возможность и платили немалые деньги за фиктивные браки, фабрикацию документов, давали взятки за получение разрешений и уезжали. Не воспользовались правом отъезда лишь те поляки, у которых были дома и хозяйства, а также нищета, люмпены и безграмотный люд. Освободились десятки тысяч квартир и рабочих мест, и в очередной раз произошла ротация местного населения, изменившая национальный и социальный состав Вильнюса.

Но вот, Дануся дала отмашку, дети растянули верёвку, перекрыв въезд. Тут же кортеж, загудев клаксонами, усиленными эхом подворотни, ворвался в неё и остановился перед последним, как бы неожиданным препятствием. И Дануся, встретившая цветами вышедших из машины новобрачных, под восторженные крики всего дворового люда и от его имени произнесла им на тутейшем польском помпезные поздравления. Молодые приветственно помахали руками и поспешили скрыться за выходившими в подворотню дверьми в квартиру, где проживала семья Игната, происходившего из того же клана «Рукойнев» и служившего дворником до Юзика на протяжении долгих лет. Молдые почистились, оправились после утомительных матримониальных процедур, слегка передохнули у Игната и, собравшись с силами, предстали перед ожидавшими их гостями. Гэнюсь, перепоясанный через правое плечо и грудь широкой зелёной лентой с орнаментом, и ассистенты с дрýжками рассыпали веером конфеты, горстями доставаемые из холщового мешка. Дети подпрыгивали, ловили летящие струи фонтана конфет и пряников, поднимали с земли упавшие, визжали и кричали в полном восторге. Ассистенты и Сват общались со взрослыми представителями дворового сообщества, дрýжки проследовали в квартиру Игната, приглашённые наблюдали за происходящим, покуривая, присев на скамейки, и стоя у юзиковой двери.

Тем временем заканчивались последние приготовления, сватьи и добровольцы из числа гостей доносили последние блюда и предметы сервировки праздничного стола, собранного из длинных толстых досок, закреплённых на ряд козел и накрытых скатертями. Вдоль трёхоконной стены стояли скамейки из табуреток переложенных такими же досками. Такие же скамейки с другой стороны были пока сдвинуты к стене, чтобы пропустить гостей, заполнявших внутренний ряд, и новобрачных. На правом торце выделялись два резных стула с высокими спинками для молодой брачной пары.

Наконец, в предвечернем июльском зное басисто прозвенел колокол вильнюсского Кафедрального собора. Часы на башне пробили пять часов пополудни, и новобрачные, не заставив себя долго ждать, под аплодисменты званных гостей и болельщиков прошли в свадебные апартаменты. Среди болельщиков, которые наблюдали со двора сквозь отворённые двери, был и я. Молодая пара церемонно пригласила собравшихся к столу, и когда гости расселись, Сват сказал вступительные слова, которые, как и первый после наполненных стаканов и стопок провозглашённый им тост, потонули среди застольного гомона. Дзеньдобрист