* * *

Вкусная, необыкновенно свежая вода в старинном фонтанчике в парке…

Мы думали, этот фонтанчик давным-давно пересох и стоит, как декорация. Антон повернул краник – и вдруг оттуда хлынула упругая, чистая, сверкающая струя!..

* * *

– А залив Золотой Рог хочешь увидеть? – спросил Антон.

– Конечно, хочу! Ещё одно сказочное название… Стамбул – ожившая сказка!

И мы пошли дальше.

По старым улочкам, по узким улочкам… Мимо домов с разноцветными фасадами… А мимо нас проносились трамваи, необычайно длинные и гибкие, как ящерицы, проносились в полуметре от нас… И двухэтажные автобусы, набитые доверху пассажирами, похожие на чемоданы на колёсах… И гремящие мотоциклы, как гигантские оводы… И ярко-жёлтые такси… Все улицы в Стамбуле расцвечены жёлтыми такси, как осенними листьями… И всё это – практически вплотную к пешеходам, идущим по очень узким тротуарам, но больше – по проезжей части. Пешеходам приходится то и дело уворачиваться от гремящих оводов, ящериц, чемоданов на колёсах и жёлтых листьев-такси!

Магазины и магазинчики, лавочки без стен, товары стоят прямо на тротуарах – сладости, всякая сувенирная мелочь… Чистильщики обуви на каждом углу. Множество маленьких парикмахерских для мужчин, разноцветные полотенца сушатся на стоячих сушилках прямо на тротуарах. Продавцы жареных каштанов со своими красными жаровнями на колёсах… Продавцы бубликов с маком, несущие свой товар на больших подносах – на головах. Ловко лавируют в толпе… И как они не роняют эти пирамиды из бубликов?..

Антон в сувенирной лавке купил себе красную феску. Купил, как он говорит «для прикола», надел – ему идёт, но тут же снял. Смеётся: идти по Стамбулу в феске – то же самое, что по Москве – в ушанке, сразу видно – глупый иностранец.

* * *

На одной улице, рядом, вперемешку:

Женщины, укутанные с ног до головы во всё чёрное… Женщины в традиционных турецких платках и при этом – в брюках. Женщины с непокрытыми волосами, голыми руками и в джинсах в обтяжку…

Я думала, что увижу в Стамбуле то же целомудрие, что в Душанбе. Мне жаль, что Турция – не традиционно мусульманская страна. Зачем я тогда шила свою юбку?.. Женщины с сигаретами! да, даже такое можно увидеть. И все вокруг относятся спокойно ко всему. Каждый сам за себя решает: во что одеваться, курить или не курить.

Антон говорит, что это их вождь Ататюрк, поклонник всего западного, насаждал в стране и атеизм, и все западные «свободы»: разрешил алкоголь и курение. И сам этим грешил. Потому и умер ещё не старым от цирроза печени. Алкоголь сгубил пылкого революционера…

Ататюрк стал закрывать мечети. Но закрыть все не посмел. Точнее – не успел…

* * *

Шла и думала, что я вполне могла бы жить в этом городе… Если мои два деда (братья моей бабушки по отцу) Александр и Николай Салатенковы остались в этом городе. Если они тут остались, женились и пустили корни. Тогда в этом городе могут жить мои дяди-тёти, мои троюродные братья и сёстры, мои племянники…

Если бы я в семидесятые годы решилась на эмиграцию, и если бы я была знакома со своей роднёй, я могла бы приехать в Стамбул и обосноваться здесь – на берегах Босфора… И этот город был бы МОИМ.

И я бы засыпала и просыпалась под пение муэдзинов, призывающих к молитве…

* * *

А когда-то этот город был центром христианства. И некоторых христиан сегодня раздражает пение муэдзинов в Константинополе.

Я христианка, но меня не раздражает.

Думаю, что призыв к молитве – он по своей глубинной, божественной сути – межнационален и межконфессионален. Он – НАД земными религиями.

Призыв к молитве. Призыв остановиться. Взглянуть в своё сердце. Вспомнить о Боге. И о тех, кого мы любим…