– А ведь они специально за ним пришли! – решил Василь и пояснил мне: – Ну те – с повязками! Монархисты не просто переворот устроили, они всех неугодных к стенке под шумок решили поставить!

– Другого от них ждал?

– Петя, ты не понимаешь! В нашем доме много кто из комиссариата живёт! Туда тоже нагрянуть могут!

– Разорвутся они, что ли? – раздражённо бросил я в ответ и потряс занемевшей кистью, развеивая заготовку для плазменного выброса, которую удерживал всё это время в активном состоянии. – Ты представляешь, сколько людей для полной зачистки города задействовать пришлось бы? Им бы ключевые позиции занять и удержать! Телеграф, радио, мосты!

Этим своим заявлением я товарища нисколько не успокоил, и он, сильно припадая на левую ногу, поспешил дальше. Над домами на бреющем полёте пронёсся самолёт, и я предложил:

– Может, крышами пойдём?

– Не, – мотнул головой Василь. – Там сразу стрелять начнут, а внизу без разбора по всем подряд палить точно не станут.

Я кивнул в знак согласия и тут же замедлил шаг.

– Чуешь? Горелым пахнет!

Василь шумно втянул в себя воздух и сплюнул под ноги.

– Не нравится мне это!

Но нравится – не нравится, а деваться было некуда, двинулись дальше. Несильный поначалу запах горелой резины вскоре заметно окреп, к нему начало примешиваться нечто ещё даже более мерзкое. Как оказалось, это чадил раскуроченный броневик и догорал грузовик-полуторка. Там же на снегу валялись обугленные до неузнаваемости тела.

Я прикрыл нос шарфом и потянул Василя прочь.

– Оператор врасплох застал, – предположил тот, когда мы повернули за угол.

– Не иначе, – согласился я. – Долго нам ещё?

– Почти на месте. Последний рывок остался!

И точно – мы уже вышли к тихой улочке, на которой располагалось приглянувшееся моему товарищу кафе. По идее, отсюда было рукой подать до Якорной площади, но перестрелка в той стороне и не думала стихать, а пробиваться в комиссариат с боем мне откровенно расхотелось.

– Перебегаем через дорогу и сразу во дворы! – шепнул Василь. – Тут напрямик пройти можно! Баню обогнём и на месте!

– Погоди!

Я чуть выдвинулся вперёд и оглядел не столь уж широкую улочку, ныне тёмную и пустую. Фонари не горели, а витрины чернели мёртвым стеклом, но до моста была от силы сотня метров, а там проглядывали силуэты грузовиков и помаргивали огоньки папирос. По идее не должны обстрелять, да и бежать всего ничего – не успеют прицелиться, но если в эту сторону повёрнут пулемёт…

Додумать мысль помешал рванувший через дорогу Василь. Я ругнулся и бросился следом. Показалось даже, что проскочим без приключений, но только выбежали на середину улицы, как захлопали винтовки!

Проклятье! Будто ждали!

Но не ждали, просто у кого-то сдали нервы, вот и принялись палить в белый свет как в копеечку – даже свиста пуль не расслышал. А врезали бы из пулемёта и – абзац котёнку…

Заскочив в подворотню, я навалился на стену, задышал неглубоко и часто, попытался перебороть дурноту. Проняло не на шутку, сердце заколотилось как-то совсем уж неровно. И вроде – ерунда, обошлось, но это только на первый взгляд ерунда.

Могли ведь и влипнуть. Запросто могли!

Нас тут просто не ждали. А ну как на кого-то более хваткого и меткого нарвёмся?

– Петь, идём!

Я поднял руку, призывая Василя остановиться, сделал несколько глубоких вдохов и усилил контроль над внутренним потенциалом, заодно восстановил схему плазменного выброса.

Шутки кончились. Теперь всё очень-очень всерьёз.

Расслабляться нельзя!

Узенькими проходами мы обошли кирпичное здание бани, проскочили один двор и без остановок миновали другой, а вот в переулок выбегать уже не стали и для начала огляделись. Но – нет, там – никого.