– Ладно, посмотрим, что там будет дальше. Ты мне нужен, чтобы отпереть эту дверь в подсобку – я один не справлюсь.

Милтон посмотрел на него с удивлением.

– Так давай я позову своих ребят, чтобы они открыли тебе дверь в подсобку. Зачем тебе этим заниматься?

Коллинсон глубоко вздохнул.

– Во-первых, не мне, а нам, а во-вторых, я бы не очень хотел, чтобы твои копатели видели, как офицеры собираются на очистительные работы из-за нарушения дисциплины.

– Мне, кстати, разрешили сегодня не убирать, – вспомнил Милтон. – Уоррен сказал, чтобы я сконцентрировал внимание на изучении досье новых копателей, – поймав сверлящий взгляд Коллинсона, он понял, что этот комментарий был явно лишним.

– Ладно, пойдём уже. Жду не дождусь, когда буду наслаждаться этими прекрасными пейзажами снаружи, – устало сказал Коллинсон, и офицеры направились в сторону складских помещений.

Сняв крышку с помощью шуруповёрта, Лайнел нащупал рычаг, что находился в стене возле двери. Офицер попытался провернуть его, но дверь не поддавалась.

– Как будто заклинило дверной механизм, – сказал он. – Ты не помнишь, кто последний пользовался этой подсобкой?

– Кроме тебя, ей вообще никто не пользуется, – спокойно сказал Милтон. – Извини, но только ты получаешь эти интересные задания в последнее время. Раньше я сюда частенько заглядывал, но с твоим появлением походы сюда сошли на нет.

Коллинсон проигнорировал его слова.

– На счет три – ты тянешь на себя эту треклятую дверь, понял?

Милтон вцепился руками за рукоятку двери. Он был немного крупнее Лайнела и шире в плечах, но что-то подсказывало офицеру, что даже вдвоём им придётся приложить немало усилий, чтобы попасть внутрь.

– Тебя понял, Лайнел, я готов.

– Раз, два, три, – Коллинсон что есть силы дёрнул рычаг внутри стены.

Милтон одновременно потянул на себя ручку двери. Раздался щелчок внутри древнего механизма, и дверь открылась.

– Фух… Если бы я знал, что будет так сложно, то всё-таки позвал бы своих ребят, и они вмиг бы открыли, – сказал с укором Милтон.

– Да, а потом смотрели бы в окошко, как их командир драит стены в профилактических целях за свою лень и любовь ко сну, – отметил офицер.

– Так я же не буду этого делать – мне же разрешили… я же говорил, что Уоррен…

– Да, да, я помню, – перебил Коллинсон. Он указал на замок. – Видимо, кто-то очень сильно хлопнул этой прекрасной дверью и сбил механизм.

– Это же с какой такой силой нужно было хлопнуть?! – удивлённо спросил Милтон.

Коллинсон лишь пожал плечами и вошёл в подсобку. Включив свет, он увидел некоторые эргономические изменения. Вместо шкафов с костюмами для выхода наружу стояли пять одноместных железных коек. На них были древние, отжившие свой век, прохудившиеся матрасы, на которых когда-то спали первые рабочие колонии. Возле них стояли самодельные неровные деревянные тумбочки. Над двумя из них, что находились у стены, висел огромный, местами пожелтевший транспарант, на котором неровным почерком красными буквами было написано «Добро пожаловать!».

На самой ближней кровати, которая располагалась у входа, лежал костюм, на котором была бумажка с запиской: «Для нашей принцессы».

– Какого хрена?! – не успел произнести Лайнел, как из динамиков в стене снова услышал приятный голос начальника колонии:

– Ты слишком долго прихорашиваешься, неженка, руки в ноги и бегом за дело! А ты, Милтон, сейчас составишь ему компанию, если шатаешься без дела!

– Сэр, никак нет, сэр, – выпалил Милтон, – я помогал офицеру Коллинсону открыть дверь в подсобное помещение.

– Номер 166, немедленно покинуть складское помещение и оставить офицера с номером 218!