– Да уж! Это мне Николай, наш прокурор и наш друг все напоминает о спектакле, за который мы ответственны, а мы с Остапом его затягиваем, и затягиваем уже долго.

– Гм, гм, – сказал Остап, – я работаю активно над ролью, чтобы зритель увидел современного героя.

– Ты прав, актеры долго входят в образ, – говорила Маша, – но в нашем случае с такими темпами мы к новому году не успеем. А еще мама Кости зовет нас в отпуск в Германию. Поэтому я решила поставить пока другую пьесу.

– Вы ставите пьесы Николая Островского? – спросила Людмила Петровна.

– Не думаю, что нашей молодежи будет это интересно, говорила Маша.

– Вы правы, конечно. А что мой сынок загрустил? Остапчик, почему такая печаль?

– Я тоже хочу в Германию. Там на новом месте, я думаю, творческий процесс лучше будет идти.

– Интересное кино! – неожиданно резко высказалась Наташа, и продолжала:– я ваши шашни давно заметила, и в долгу не останусь!.

Она топнула ногой, стала ходить по комнате, пока не споткнулась о край ковра, но Остап успел её подхватить, посадил её вместе с собой на диван.

Как хорошо, что сейчас почти всегда включен телевизор, как раньше всегда говорило радио, и на кухне и в комнате. Это часто бывает необходимо для снятия напряжения в доме. Вот, и сейчас: гости отвернулись, стали смотреть в экран телевизора.

Остап обнял Наташу, а она продолжала более умеренно:

– Вы будете там спектакли с Машей играть, а я тут одна с сыночком сидеть и консервы из кабачков делать! Маша, если мой муж поедет, то я за ним тоже!

Маша подошла ближе и сказала:

– Поедем впятером. Будет веселее. Места хватит для всех. У родителей Кости там гостиница своя.

– Правильно, Машенька маленькая пусть с нами остается, – говорила Нина Петровна. Она меня бабушкой зовет. Свои внуки от меня далеко, а я к ней привязалась.

– Да, вы с ней такие друзья, уже и пельмени делали вместе, – сказал Костя, который все молчал, думая о своем.

Доктор перестал смотреть телевизор и спросил:

– Зося, ты с нами останешься?

.– Я, думаю, что да. Мне все больше здесь нравится. Буду одна как, «маленькая хозяйка большого дома». Везде ходить и вытирать пыль.

В это время пришел Николай Сергеевич, прокурор, с тортом в руках и со своей женой Ольгой Александровной, которую здесь уже знали.

Конечно, доктор и Костя с ним стали поднимать тосты за дружбу и новоселье. Женщины говорили с Ольгой Александровной. Маша в это время и сказала:

– Уважаемый наш гость, докладываю вам, что дружный коллектив авторов новой пьесы едет в творческую командировку в Германию.

– Как так, сразу в Германию? -удивился гость.

– Будем там дышать воздухом поэтов: Гейне и Гёте, и ещё воздухом Бертольда Брехта, он написал пьесу « Мамаша Кураж и её дети».

– Про» Мамашу Кураж и её детей» я не только слышал, но и видел, у нас в институте её ставили. Тогда я рад этому. Но к новому году спектакль должен быть! – говорил весело прокурор, потому, что уже два раза выпил крепкой настойки.

Зося попросила поставить музыку, объявила белый танец и пригласила танцевать Костю. Наташа пригласила прокурора. Ольга Александровна пригласила Остапа. Маша танцевала с доктором, а Нина Петровна с Андреем Михайловичем. Людмила Петровна была рада этому и общалась с маленькой Машей.

В разгар танцев пришли два моложавых мужчины сорока лет. Они были одеты в модные костюмы, с хорошей прической и в добротных ботинках. Людмила Петровна посчитала их давно знакомыми здесь, усадила их за стол и стала угощать всем, что было. Белый танец закончился. Остап сказал:

– Я хочу представить вам своих друзей. Это братья Ян и Адам Паниковские.

Все, удивились, кроме Людмилы Петровны, её мужа и Зоси. А братья этого не заметили, они были увлечены едой, хорошим вином и новой обстановкой. Зося села рядом с Адамом и сказала: