Но я замечаю свободное сидение, наверху трибун, как раз краю, чтобы остаться незамеченной Цербером.

Не знаю, откуда появляется внутри странная тревога и… предвкушение, граничащее со страхом. Я до спазмов в желудке хочу увидеть месилово на сцене. Как одичавший, звероподобный Цербер будет мутузить своего противника.

У меня даже низ живота скручивает, пока я поднимаюсь по ступеням к тому месту, которе выбрала.

Прожектора ярко освещают ринг, уже разукрашенный бурым кровавым месивом. Подступившее чувство тошноты и бьющий в нос запах крови и пота бойцов, множат желание скрыться, но я не сдаюсь. Должна посмотреть. Должна увидеть, с кем реально имею дело. На что способно то чудовище, которое живет внутри спокойного и сурового Цербера.

Ратмир переступает ограждение ринга, и я перестаю дышать. Кажется, он выглядит гораздо крупнее, чем я привыкла. Настоящий мясник. Даже отсюда я вижу, как пот струйками стекает по его рельефному телу.

Громадные кулаки разодраны до мяса. Это тоже замечаю. Как и кровь на скуле. И взгляд… Такой темный. Как сама чернота. От увиденного кружится голова. Зал взрывается, когда Ратмир поднимает окровавленные кулаки к потолку и по звериному скалится.

А вот на меня его вид действует иначе. Хочется забиться в самом дальнем углу, сжаться в маленький комочек, только бы это чудище ко мне не приближалось.

Его противник по кличке Кувалда, выглядит ничуть не меньше. Такая же гора из мускулов, только лысая. И без бороды.

Здоровенные мужики начинают молотить друг друга по удару гонга. Клянусь, я слышу, как под напором хрустят их кости, а кровавые брызги, уверена, долетают до меня, пачкая в этом дерьме с головы до ног.

На ринге закручивается настоящее месиво. Но даже мне понятно, что против Цербера у лысого бедолаги шансов нет. Ратмир с легкостью впечатывает свои кулаки в лицо Кувалды, который совсем перестает быть на себя похожим.

С ужасом для себя понимаю, что, кажется, возбуждаюсь. Между ног становится тепло и влажно. Меня что, заводить кровавое мочилово?

Оглядываю взбесившийся зал как раз в тот момент, когда противник Цербера, кажется, испускает дух. Тут все пропитаны энергетикой Ратмира. Его одурительной мощью. По-моему, ее можно физически ощутить всюду, если просто сжать в воздухе пальцы.

Взгляд случайно цепляется за нескольких мужчин, с интересом разглядывающих не победителя боя, а… меня. Гадкие ухмылки на их лицах, обращенные в мой адрес не сулят ничего хорошего.

Натягиваю ниже рубашку и замечаю, как позорно топорщатся через ткань мои соски. Блииин… Кажется, надо валить в подсобку. И как можно скорее.

Ассоль

Не знаю, почему я сразу не даю деру. Как-то инстинктивно сначала поворачиваюсь в сторону ринга. Будто ищу спасения у Цербера. Не знаю, как такое возможно, что напряженность сейчас пульсирует в жилах, когда я смотрю на Ратмира, я еще и понимаю, что этот мужчина – единственный, с кем я реально могу ощущать безопасность.

Мужчина с оскалом на лице обводит взглядом взбесившийся зал. Они чествуют своего победителя, как сборище диких неандертальцев.

«Ратмир!» – хочется закричать, что есть мочи, обратить на себя внимание. Дать всем ублюдкам в этом чертовом зале понять, что я с ним. Что трогать меня опасно для здоровья.

Но я не успеваю и рта раскрыть, как слышу громкий визгливый голос другой девчонки.

– Цербер! – дерет она горло, пока победитель обходит по кругу своего окровавленного противника. – Трахни меня! Цербер!

Я почему-то вжимаюсь в сидение. Замираю, в глубине души надеясь, что реакции не последует. Мне почему-то важно, чтобы громила пропустил грязный выкрик мимо ушей. Он ведь не такой?! Не станет собирать грязную падаль?!