Когда начало смеркаться, парень принялся за сборы, а Вейа ему помогала укладывать вещи. Он еще раз изучил список необходимых Ильде растений и грибов, убрал его в мешок. Повесил на пояс нож, а за спину – колчан со стрелами и лук.

Вейа пожелала ему удачи и пошла к себе с книжкой в руке, намереваясь продолжить чтение.

– Увидимся завтра! – Кузен спустился вниз.

Только он собрался зажечь фонарь, до него долетел тихий плач.

– Аврора, перестань думать о нем! – раздался голос отца – напористый, хлесткий, но недостаточно громкий, чтобы не разнестись по всему дому. – Сестрица, дура ты, этот мерзавец бросил тебя! Как ты этого не понимаешь?

– Не смей так говорить! Вдруг Эрик погиб! А ты… Ты…

– Это мы здесь гнем спину, а он где-то развлекается, не зная забот! Бросил дочь… И тебя, Аврора!

Ричард попытался их не слушать. Он быстро прошел к двери, Аврора и отец его не заметили, хорошо, что он не зажег огня. Брат с сестрой продолжали шипеть друг на друга точно две кошки. Но, как бы он не хотел выкинуть это из головы, каждое их слово явственно звучало в вечерней тишине.

– Если ты хочешь, то я уйду вслед за ним… – всхлипнула Аврора, когда он выскочил за дверь, осторожно затворив ту за собой.

Его сердце обливалось кровью, теперь же он терзался еще из-за того, что стал невольным свидетелем этой ссоры. Будто сам попал на страницы книг госпожи Мораг.

Но если в книжке можно перелистнуть страницы до самого конца и увидеть заветные слова, то в жизни все иначе.

“Долго и счастливо, – почти крикнул он про себя, удаляясь. – Жили они долго и счастливо”.

Решив не рассказывать Вейе об этом, если она, конечно, сама все не услышала, юноша прошел по двору в фиолетовый сумрак. Только отойдя на достаточное расстояние, он зажег фонарь, не без дрожи в руках, чуть не выронив спичек. После, не оглядываясь, побежал в сторону деревьев за их угодьями, которые вскоре обступили его со всех сторон.

Ветер трепал волосы Ричарда. Он бежал, не останавливаясь. В голове немного прояснилось, до этого в ней эхом раздавались слова отца и тети Авроры, но все равно перестать думать об услышанном невозможно.

“Я не верю в то, что дядя Эрик так поступил с Вейей! – твердил он. – Просто отцу он никогда не нравился. Нет, я не верю… Ведь дядя обещал мне! Обещал! Что же происходит?”

Юноша остановился и осмотрелся. Оказывается, он пробежал очень большое расстояние. Перед ним вилась лесная тропа.

Деревья растопырили кривые ветви точно когтистые лапы. Когда ветер касался их, они протяжно стонали и скрипели, раскачиваясь из стороны в сторону будто живые.

Почки на них только начинали набухать, но травы пробудились куда раньше. Во мраке небольшая зеленая поросль казалась сине-фиолетовой, становясь привычного цвета только тогда, когда свет фонаря выхватывал ее из этой иллюзии.

Ричард ступал по прошлогодней листве, та размокла от дождей и туманов, чавкая под его сапогами. Он хорошо знал здесь все поляны и тропинки, бывали они тут более чем часто. Лес начинался где-то в горах Дридвинн и спускался по склонам в долину, правда, тут он значительно редел.

Вечер выдался безоблачным, можно сказать – довольно светлый, и юный охотник тотчас отыскал необходимую ему траву, носившую имя Вороний Глаз. Он заметил растение неподалеку от поваленного дерева. Но на этом его поиски не заканчивались, ему еще нужно собрать другие растения. Срезав молодые стебли ножом, ученик целителя двинулся дальше, прислушиваясь ко всем звукам.

Он медленно брел по лесу, все время смотря под ноги.

Когда стало совсем темно, Ричард решил передохнуть на небольшой полянке возле реки. Парень развел костер и устроился на ночлег, решив не идти в хижину, которую они построили с сестрой в лесу.