– Хватит брыкаться, – пытался одной рукой стащить с себя штаны маньяк, а второй вжимать меня в стену.

– ПОМОГИТЕ! – наконец закричала я и ударила коленом между ног ублюдку.

Его согнуло пополам, а я вырвалась из расцепившейся лапы. И уже на самом выходе я врезалась в стальную, уже до боли знакомую, мужскую грудь.

– Что здесь происходит? – раздалось гневное рычание.

Я прижалась к нему, дрожа всем своим телом, жалобно всхлипывая. Андрей обнял мои плечи и аккуратно отвел в сторону.

– Не смотри.

Андрей.

Это был один из самых сложных дней за последние несколько месяцев. Ведь Люси еще не была так близко и так долго рядом со мной. После нашей первой встречи я никак не мог выбросить из головы мысли о зеленоглазой огненно-рыжей девушке, постоянно натягивающая шерстяную шапку и шмыгающая своим курносым маленьким носом, на котором уже начали проявляться первые крохотные, едва заметные отметки приближающегося весеннего солнца. Я смотрел на нее в том переулке и мечтал умереть или хотя бы застыть, чтобы не жить в этой вечной тюрьме, в тени человека, от которого так сильно зависел и чьи чувства так ярко испытывал на себе.

После всех пережитый событий и похорон Фроста*, Влад взял-таки свое ненавистное прозвище в качестве фамилии и принял образ затворника и одинокого замкнутого господина. А в современном мире властный богатый таинственный холостяк – лакомый кусочек для озабоченных легкой наживой дармоедок. Я же исполнял роль правой руки, хотя кровеносной системы и сердца больше бы подошло.

Да, мы сняли наше проклятье, но по-прежнему не старели и имели нерушимую связь друг с другом. Он, как мой прародитель, а я как тот, кто воскресил его. Влад искал способы умереть, но их не было, поэтому он смирился со своей участью и учился жить в сегодняшнем дне. И все было неплохо до тех пор, пока в замке не появилась Нора. Одержимая деньгами подстилка, готовая залезть к любому проходимцу в трусы ради одного лея**. Я, если честно, вообще упустил тот момент, как эта представительница самой древнейшей профессии оказалась в наших стенах.

Кажется, ее привел тот мудак, который сейчас стоит и мочится под себя от моего убийственного взгляда, а одним лишь взором я могу заставить человека даже наложить на себя руки.

Да, мы сняли проклятье, но сила осталась, бессмертие… мы лишились лишь одного – безудержной жажды крови, и я не знал, сколько еще я смогу прожить в облике человека.

– Не смотри, – угрожающе предупреждаю дрожащую маленькую мышку-полевку и в несколько шагов оказываюсь над ублюдком, который уже опустился передо мной на колени и умоляюще смотрел мне в горящие гневом глаза.

Жестокость. Эгоизм. Отшельничество. Всегда сопровождали меня… но не с ней. Эта девушка рушила мои стены, и они осыпались к ее стройным ногам, по которым сейчас стекала алый прохладный нектар.

Я облизал губы и схватил тонкую шею мерзкой швали у моих ног. Хрусь. Его голова упала на бок и тело вслед за ней. Я обернулся. Люси не было.

Видела ли она? Убежала ли от этого или от меня? Я безумно хотел успокоить ее, прижать к себе ее хрупкое молодое тело, но знал, что нельзя… нельзя подвергать ее такой опасности. Ведь Влад чувствовал то же, что и я, и он мог погубить, а еще хуже забрать ее у меня. Да и сам я был ничуть не лучше, но я был еще и эгоистом.

С этими мыслями я медленно, но верно, направлялся в ее комнату, просто не в силах сопротивляться этому искушению и тому запаху, что осел в горле металлической пыльцой. Точно также я зашел к ней сегодня утром, любуясь, как она беззащитна в своем тревожном сне. Тогда я потянулся к завязанному бантику на девичьей небольшой груди и едва не завыл от желания впиться в нее зубами.