Ридон не оставлял ее ни на минуту, а первое время после свадьбы вообще не выходил из спальни. Элоизы ему было мало всегда. Что-то недосягаемое оставалось в тени, и это еще больше притягивало его к ней. Она улыбалась, принимала его знаки внимания, но Ридону всегда казалось, что она не впечатлена или думает о чем-то своем, тайном и запретном. Сказать напрямую об этом он не мог.

Ридон, раньше с легкостью бросавший других женщин, теперь боялся неосторожно сказанным словом обидеть свою изнеженную невесту. Ссора с ней представлялась чем-то столь ужасным, что он старался не давать ей никакого повода даже задуматься об этом.

Ридон организовал доставку ярких и сочных фруктов с Тамаюна, чтобы радовать Элоизу. Он заметил, что ей понравился вкус ваккабры – красного плода необычной формы, наполненного сладко-кислой мякотью. Ридон договорился, что торговцы с Тамаюна будут каждый день привозить для Элоизы свежую ваккабру. Он самолично складывал плоды в красивое блюдо и украшал цветами. Когда девушка просыпалась, а вставала она всегда поздно, то свежайшая ваккабра уже ждала ее рядом с кроватью.

Когда Элоиза желала прогуляться, он бросал все дела и ехал сопровождать ее. Но в тот момент, когда он приходил к ней… Этот момент его смущал.

Всего на долю мгновения Ридон замечал недовольство в глазах Элоизы. Может быть, это ему мерещилось? Может быть, она просто думала тогда о своем? Ведь потом жена улыбалась и смеялась, Ридон мог поспорить, что ей было хорошо с ним. А, может быть, он ошибался?

Но самым ценным для него было смотреть на мир глазами супруги. В совместных поездках этого ощущения было предостаточно. Можно было взять ее за руку и вместе глядеть в окно.

Иногда Ридон ругал сам себя и старался остановить неуместные чувства. Он, который всегда относился к женщинам легко, теперь попался в ловушку, из которой не хотел выходить.

Странное состояние брата не могло укрыться от Ната.

– Ридон, я не узнаю тебя, – от внимательного Ната нельзя было спрятаться. Он видел все, замечал малейшие детали и нюансы поведения.

Ридон улыбнулся:

– Все хорошо, не стоит беспокоиться.

Но Нат уже перегородил брату дорогу.

– Я хорошо тебя знаю, и вот эта затаенная печаль в глазах, это – предвестник изменений.

Ридон испуганно посмотрел на Ната и замахал рукой, открещиваясь от нелепых предположений.

– Что ты говоришь? Какая печаль? У нас все замечательно.

– Каждый раз, как ты собирался отправить рабыню прочь, я замечал у тебя такое выражение лица. Но Элоиза не игрушка, она – знатная дворянка, и такие перемены будут просто непонятны большинству подданных.

Ридон молчал, отвернувшись. Нат все больше удостоверялся, что с братом не все в порядке.

– Послушай меня, Ридон. Я тебе не враг, ты же знаешь. Если что-то беспокоит, просто расскажи. Может мне удастся помочь.

Радужные блики от света, проникающего через заросли сада, нежно мелькали на серых стенах.

– Нат, понимаешь, я не уверен в ее чувствах ко мне.

Брат сразу помрачнел:

– Ты можешь рассказать что-нибудь конкретное? – тихо поинтересовался он.

– В том то и дело, что нет! Все нормально, Элоиза улыбается, смеется. Я даже могу сказать, что мы счастливы…

– Так в чем проблема? Может быть, ты просто все придумал?

– Может быть… Но беспокойство усиливается. Это можно назвать тенью, брошенной на наш брак. Иногда я ловлю ее странные взгляды, которые практически моментально меняются. Я думаю об их причине и прихожу к выводу, что это случайность. Но потом опять и опять.

– Ридон, самое главное, что она отдает себе отчет в том, что тебя надо любить, даже если это и не так. Я понимаю ее, фактически ты своим напором заставил ее выйти замуж. Девушка еще находится в растерянности. Ты должен дать ей время, чтобы новые чувства проросли в ее душу.