Огнедар ушёл. Ярослав так и стоять остался. И как поднял он глаза, взору его вдруг показалась маячившая неподалёку худенькая фигурка с светлою косой. Пригляделся. Понял, что не Беляна это, а кто-то иной. Он вздохнул и в размышлениях вновь поплёлся куда шёл. А из-за поворота за его уходом наблюдавший быстро прочь проследовал.

Марья, Берегиня, Хухлик

Беспокойство не оставляло её. Стоя ножками в воде, она то и дело глядела на берег.

– Что ты ждёшь? – услышала девка вопрос и, недовольно скривив губы, даже не взглянула на обращенного к ней.

– Изыди, Хухлик, надоел ты мне.

– А вот и не уйду, – развел лапищами чертёнок. – Приставлен я следить за твоею пяткой, и пока она в владеньях батьки твоего, я ему не плачусь.

– Следи подальше. В чём печаль? – тихо раздалось из воздуха. Женский призрак, блуждающий по брегу, подошёл и с грустью обнял девушку за плечи. Хухлик скрылся под водой. – Не кручинься, лапушка. Душу рвёшь мне.

– Берегиня моя, не видела ли его?

– Нет, голубка. Со вчерашнего дня весь брег прошла, но не видала Игоря. Не приходил к реке нигде. А уйти от неё я не в силах…

– Ты здесь? – раздался неподалёку глас знакомый.

– Тут, – откликнулась Марья, когда меж деревьев показались трое, она быстро вышла на травушку.

– Где ты вчера была? – вспыхнул Боян. – Мы искали тебя, искали!

Марья смутилась и обернулась. После чего глянула на троицу и молвила:

– Ветрено было. Я в зарослях схоронилась, да в плаще пригрелась и заснула. Под деревом-то не так ладно.

– Бестолочь. Как бы Игорь тебя нашёл? – вздохнул Драгумир. – Мы уж думали, случилось что.

– Князя-то заперли теперь, – продолжал Млад. – Челубей, бедный, места себе не находит. Благо смылись от него на время.

– Кто запер?

– Князь-батюшка вернулся – Богдан Пересветович.

– За что же?

– Да чёрт разберёт его, – вздохнул Драгумир. – Ярослав говорит, под горячую руку попал. За тебя просить-то пошёл. Вы ж жениться вздумали. То-то мы и встревожились, что тебя не сыскали ночью. Мало ли что Богдан Пересветович удумал.

– Ой, – девка, схватив личико, зарделась.

– Да ты не переживай так, – усмехнулся Баян. – Выпустят его. Но пока извини. Не скучай. А то знаем вас. Разобидитесь, потом разыскивай вас по белу свету. А тебя ещё и не всегда найти выходит.

– Да замолкни уж. Вон радости-то сколько, – буркнул Млад. – Ни стыда ни совести.

– А не отказал ли Богдан Пересветович тем Игорю в его просьбе? – угрюмо отметил Драгумир. – Вдруг он не дозволил князю в жёны её брать?

Девка, всё ещё не убрав руки от лика, подняла глаза к ребятам, что угрюмо замолчали.

Смилуйся, отче

Сын долго наблюдал за ним. Богдан видел, но сам не говорил с Ярославом. В конце дня, когда князь отпустил послов и те с поклоном оставили залу, он завёл разговор с Огнедаром, планируя выезд на завтрашнюю охоту. Когда же Богдан собрался выйти, Ярослав преградил ему путь. Склонившись, сел он пред отцом, опустив главу в пол. Подняв чело, так и остался стоять на коленях в ожидании слова, кое наконец велело:

– Говори.

Ярослав прикрыл глаза и глухо произнёс:

– Дозволь, батюшка, мне жениться на княжне Ариев.

Огнедар настороженно бросил на Богдана взгляд.

– Не дозволяю. Ступай.

– Отец мой, не захотел ты выслушать Пересвета, так позволь всё ж мне объяснить, что сын твой делает ради твоего имени и тебя. Дозволь просить за него, так как нету преданней тебе человека во всех землях Рода, чем сын твой старший.

– А ты? – бросил Богдан презренно. – Неужто преданность твоя столь слаба, что говоришь так о мощи её у Пересвета?

– Верность моя тебе в век не пошатнётся. Я жизни ни за тебя, ни за Чуров род не пожалею. Но Пересвет укрепил меня ещё своей волей с разумом. Никто не сделал боле для тебя из чад твоих, чем он. Потому прошу, прости его, а мне отдай честь жениться на княжне и сделать, что просишь Пересвета, от имени твоего.