Робомедик снова заскрипел про номер. Кирилл не помнил его наизусть и протянул руку с зомбифоном. Робот считал информацию с устройства и с возмущенным видом перекатился к девушке. Около нее он постоял секунды две, поскрежетал виртуальными шестеренками и, ничего не спрашивая, считал информацию с гаджета на полуоторванной левой руке.

В приемный покой в этот момент уже входил доктор в сопровождении внушительной свиты из робомедиков. Работа доктора была очень уважаемой и престижной. Кирилл не знал ни одного доктора ниже второй категории. И это было правильно, ведь им приходилось умещать на подкорке до десятка сложнейших институтских программ, вроде: Общих основ зомби-медицины и Усложненных инструкций обслуживания робомедиков.

Доктор вошел представительный с искусственной сединой на висках и выдающимся мясистым носом. Он явно идеально подходил для своей должности. Ведь основной функцией зомби-доктора является не такая ерунда, как физическое исцеление пациента. Для этого есть робомедики и централизованная диагностическая система. Миссия доктора – поддержание в пациенте ощущения надежности и безопасности, так сказать, создание психически-комфортной обстановки.

Первой, как и полагается, осмотрели зомби-девушку, находившуюся в более тяжелом состоянии. У Кирилла вообще родилось подозрение, что она уже не находится ни в каком состоянии. Робомедики, блестящей стайкой окружившие передвижной минибокс с пострадавшей, суетливо снимали показания, что-то измеряли и просвечивали. Доктор в это время откровенно скучал. Наконец автоматическая диагностика ожидаемо дала результаты. Медицинский робот-регистратор выплеснул на экране, венчавшем его круглую фигуру, желто-красный текст. Доктору предстояло исполнить еще одну важную функцию – зачитать диагноз и засвидетельствовать его. Судьбу зомби, пусть даже неадекватных или нефункционирующих, мог определить только зомби, естественно, на основе объективных данных и выводов, предоставленных ему автоматами. По тому же принципу работали в зомбиленде уголовные суды.

В практически пустом покое слова врача, быстрые и малоразборчивые, прозвучали излишне громко. Вопреки ожиданиям Кирилл понял почти все.

– Острый нейро-конфликт… ошибочной присадкой второй ведущей руки… некомпенсируемый ущерб… зомби-кома… утилизация… – закончив диагноз на одном дыхании, доктор выдохнул и, не глядя, приложил руку с зомбифоном к заверяющей панели робота-регистратора.

Дальнейшая участь зомби-девушки была предельно ясна. Два робомедика подключились к минибоксу, которому выпало быть последним местом обитания того очаровательного создания в коротком белом платье, что сегодня утром столь беззастенчиво вторглось в память Кирилла. Крышка минибокса полупрозрачным куполом закрыла измазанные кровью, но в этот миг абсолютно умиротворенные черты лица зомби-девушки. Затем эта механическая компания укатилась в дальний конец покоя и скрылась за раздвижными дверьми.

Внутри Кира что-то тренькнуло и оборвалось. В ушах зазвенело. Из темного закоулка сознания вылезла гадкая мысль. Мол, ты же с самого начала знал, что этим закончится. Так чего лез? Кому это надо? Кому?..

– Что кому? – вселяющий уверенность голос доктора прозвучал прямо перед ним.

Видимо, Кирилл упустил мысль наружу.

– Кому… Кто… – слова не слушались и никак не хотели складываться в предложение. – Кто это была? Что с ней?

Хроническая скука доктора принесла свои плоды, он был явно не прочь посплетничать. Переругивание с робомедиками наверняка не давало полноценно реализовывать инстинкт общения.

– Милашка из перворазрядных, – на воротнике доктора, как и у Кирилла, выделялись белые метки, поэтому он позволил себе слегка заговорщицкий тон. – Бедняжка. Пошла на замену левой руки и, черт знает каким образом, попала в очередь для левшей. Ей там жестянки и присадили вторую ведущую руку. А от этого уж потом конфликт нейронов, припадок и так далее. Вон и тебя задела видать.