– А где они сейчас?

Мурашки пробежали по всему телу.

– Они остались в том городке… в школе…

– Почему вы уехали без них?

– Включилась тревога, городская сирена… темнота… она окутала все, и гналась за мной,…я не мог оставаться там.

Доктор встал, вздохнув, достал из кармана очки и, надев на свой нос, открыл журнал. Сделав несколько записей, он кивнул полицейскому и ушел прочь. Полицейский закрыл записи, поправил фуражку, а затем посмотрел на Алекса.

– Санитары! Отвезите его в лечебницу 16, парнишка газу надышался…

Сердце бешено заколотилось в груди, Алекс вскочил с койки:

– Нет! Там и не пахло газом! Там все было цело, это место оно до сих пор проклято! Почему вы мне не верите? – страх того что ему придется провести остаток жизни в клинике для психически больных побуждал к действиям которые ему же и были в противовес. Он слишком хорошо помнит те дни, когда его первый раз привезли в это место.

– Парень не нервничай, все хорошо, – пытался его успокоить полицейский, медсестра позади него уже стояла со шприцом.

– Я знаю! Вы хотите меня снова туда запрятать! Вы знаете, что я уже сидел там! – Алекс не контролировал себя, адреналин разгорелся в крови и он попытался выскочить из палаты. Но его схватили и вкололи снотворное.

– Я говорю правду…, – были его последние слова, перед тем как он заснул.

«Как кружится голова, мышцы… ухх, где я?»

Алекс лежал в маленькой комнатке на мягкой кровати, накрытый большим таким же мягким одеялом. Одна рука была пристегнута наручниками к кровати. Рядом стояла тумбочка, на которой стояла белая красивая ваза с букетом пышных алых роз.

«Опять те же стены… Белые, холодные…» – подумал Алекс и осознав где он находится. Солнечный свет проникал через небольшое маленькое окошко, расположенное почти под потолком. На окне стояли решетки. Дверь сливалась со стеной. В этот момент в палату зашел тот самый доктор, в руках был поднос с разной едой.

Поднос представлял собой переносной столик с выдвижными ножками, доктор выдвинул их и поставил на пол. Затем улыбнулся и подойдя к пациенту, отстегнул наручники.

– Как спалось? – спросил он.

– Очень крепко, – с сарказмом ответил Алекс.

– Я рад, а что скажешь на счет того, что было в Тихом Холме?

Алекс посмотрел на него.

– Если я вам скажу тоже самое, вы опять оденете наручники, я прав?

Доктор снова улыбнулся.

– Нет, я вижу что вы успокоились, поэтому наручники вам больше не нужны. Я кстати смотрел ваше досье. Вы не первый раз в таком месте, не так ли?

– Да, я уже был в подобном месте…

– Ну, что ж надеюсь, мы вскоре найдем общий язык.

– И сколько мне тут еще находится?

– В связи с тем, что у вас, возможно, повреждена нервная система в результате химических веществ, примерно неделю, может чуть больше.

Алекс ничего не ответил, он просто перевернулся на бок и зарылся в одеяло. Доктор встал и перед тем как выйти сказал:

– Если вдруг аппетит появится, возле кровати стоит поднос, не мучайте себя.

Дверь закрылась, в замочной скважине щелкнуло.

Сон снова овладел им. Все это происходило с ним, а ведь можно было всего этого избежать. Запах пищи проникал под одеяло и въедался в нос. Пересохший от укола рот наполнился влагой, в животе заворчало…

***

– Рита! Что моя красавица приготовила на обед? – обнял сзади Алекс.

Рита, улыбнувшись и поцеловав в нос, ответила:

– Пицца, – она улыбнулась и поцеловала его.

Запах пиццы с грибами, колбасой, оливками и луком, перемешивался с запахом фруктов на столе…

***

Алекс открыл глаза и скинул одеяло. На подносе лежала небольшая пицца, а рядом блюдце с зелеными яблоками, тут же стояла кружка с горячим чаем. Он схватил яблоко и, жадно откусив кусок, стал жевать. Яблоко оказалось сочным и немного кислым.