Гонщик вымывал посуду и терся возле Барона, может перепадет и ему бутерброд с чем нибудь вкусненьким, его с воли не грели совсем, некому было, семья от него отреклась давно, даже по телефону отказывались общаться с Гонщиком, что такого может человек совершить по отношению к своим близким, чтобы они полностью отказались от отца, мужа, оказывается не так и много надо, просто заехать на срок и оставить семью без средств. Ленин оставшись наедине с Могилой предложил покалякать по душам и сыграть партейку в шахматы, чему Могила безумно обрадовался, его любимая игра, но по воле не было времени в шахматы резаться да и не было достойных соперников. Ленин как в воду глядел предлагая именно шахматы, на лице у Могилы было написано, не игрок в азартные игры, интеллект не пропьешь и решительные черты лица не давали повода предложить другую игру, не интеллектуальную. Ленин достал из-под своего матраса шахматную доску и поинтересовался на каком уровне играет Могила.

– На любительском, ответил Могила и начал раскладывать фигуры.

– За хоршей игрой можно и покалякать о том, о сем, согласен.

– Почему и не покалякать, после такого угощения чифирком и сон не идет, в тюрьме мне не очень-то спится, лопнуть можно от безделья, ведь организм не устает совсем, так зачем ему сон и пища, так только для наращивания пуза.

– По тебе не скажешь что предрасположен к полноте, занимался на воле?

– Да и здесь стараюсь поддерживать форму. Расставив фигуры аккуратно, как на картинке Могила потер руки, ну начнемс пожалуй. Ленин обратил внимание на аккуратность расклада фигур, ровные как по линейке ряды, кони смотрят вперед словно перед атакой и ценил достойного противника так, как сам был таким же.

– К бою, господа, первый ход Е2, Е4 Ленин пешкой пошел вперед.

Ленин прикрыл рот рукой и тихо проговорил.

– Я вижу ты не простой сиделец, будем говорить на чистоту и лучше без лишних ушей, незачем им знать наши разговоры, в этой хате я чалюсь четвертый год а до этого в Крестах, повидал разной публики и все о каждом в хате знаю. Тебя прочитал не совсем, сам расскажешь если что упустил.

– Расскажу, не в падлу будет, по жизни правильно шел и голову свою на плечах ношу не зря, боевой офицер, бывший, но сам знаешь, бывших не бывает.

– Вот этот факт меня и мучил, вижу воевал и смерти не однажды смотрел в глаза, заметно нашего брата, тихо еле слышно проговорил Ленин.

– Я то-же офицером был да весь вышел, в каком звании уволился?

– В лихих девяностых в звании капитана, майора получил уже на гражданке через военкомат. Воевал в Приднестровье в 1992 году и ранение там хапнул, в плечо снайпер залепил 7,62 мм., хорошо что на вылет и кости целые остались, потом Чечня, Балканы.

– А мне в бочину 5,45 со смещенным центром воткнули чехи (чеченцы) в первую чеченскую, так сука пуля дура разворошила мне правый легкий и выскочила через горло в рот, пробила язык и застряла в небе. На боку у Ленина Могила увидел знакомый рубец от пулевого ранения ничем не отличающийся от его рубца. Военные правила (доктора) одинаково штопают нашего брата. Ленин повернулся правым боком к слабому свету.

– Меня правила заштопал так, что через неделю я уже в Бендерах (город в Молдавии, Приднестровье) с полным боекомплектом по крышам скакал как сайгак, с ухмылкой покрывая рот ладошкой ответил Могила.

Ленин видимо вспомнил всю боль и страдания от ранения и его скривило и передернуло.

– Меня правили долго, полгода в госпитале провалялся, правого легкого у меня нет, сдулся, вот и живу и дышу на половину. Ранило меня в Грозном, уличные бои знаешь. Командира нашей группы тяжело ранило и я повалил его на плечи вынося из пекла, почти вынес, когда зацепило бочину. Вроде в броннике был да бок не прикрыт, вот и хапнул свинца. Хорошо вовремя обоих выдернули, командир погиб а я выжил чудом. Мне после госпиталя Звезду Героя России дали, да толку от этого мало. Сроку мне уже припаяли 24 года, по всем моим статьям пыжык (ПЖ – пожизненный срок) светил, вот и помогла мне Звезда не заехать на ПЖ. Суд присяжных заседателей смиловался, хотя прокурор просил ПЖ. Судили долго, много эпизодов и столько же терпил (потерпевших) до сих пор сужусь, уж шесть годочков, апелляции, кассации и прочая дребедень, но сам понимаешь без бабла не выскочу. Ленин притих а Могила пожалел что поднял эту тему.