Об этом историческом периоде создан поистине «Монблан» научной, художественной, публицистической литературы, освещающей, казалось бы, все магистральные пути и «проселочные» дороги развития общественной мысли, в том числе становление ценностных отношений и возникновение аксиологических взглядов. На первый взгляд, об этом времени невозможно говорить с позиции «потерянных», «забытых ценностей»… Увы, в действительности дело обстоит еще хуже, чем с русским Средневековьем, ценностную парадигму которого восстанавливал и защищал А. И. Клибанов (один из моих научных наставников в аспирантские годы). О XIX столетии, если не в целом, то о важнейших его свершениях впору сегодня говорить как о ценностях, сознательно и целенаправленно вычеркнутых и вычеркиваемых представителями определенных мировоззренческих и политических ориентаций. Талантливый русский философ, блестящий знаток эпохи Просвещения и революционно-демократического движения в России Владимир Федорович Пустарнаков (1934–2001) в конце своей жизни с горечью и болью писал: «И почему нам, живущим в светском, претендующем на демократичность государстве, нужно уступать нынешним пропагандистам ура-патриотизма, апологетам русской религиозной философии, которые пытаются вычеркнуть из истории отечественной философии “обиженных” в недавнем прошлом славных сынов России, ее настоящих просветителей в любом смысле этого понятия?»[52]

О каких настоящих просветителях и их философском наследии ведет речь В. Ф. Пустарнаков? Родоначальником русского Просветительства он называет В. Г. Белинского, который доказывал, что спасение России – в успехах цивилизации, просвещения, гуманности, в пробуждении в народе чувства человеческого достоинства, в обеспечении прав и законов, соответствующих здравому смыслу и справедливости, в гарантиях личности, чести и собственности, в сближении сословий между собой и т. д. Расцвет русского Просветительства падает на 40–60-е годы XIX в., когда воспарила гениальная мысль А. И. Герцена, Н. Г. Чернышевского, Н. А. Добролюбова, Д. И. Писарева, Н. П. Огарева, их соратников и единомышленников. Именно их и пытаются вычеркнуть из российской истории, а если не получается, то представить эти великие имена и их философское, литературное наследие в окарикатуренном, отталкивающем виде. «Герцен оказал огромное влияние на русскую, а отчасти и на европейскую культуру, – читаем мы в православном издании под названием “Фома”. – Правда, влияние это было неоднозначным. С одной стороны, Герцен задавал очень высокий, можно даже сказать, преувеличенный этический (он же и аксиологический. – В. С.) стандарт, с другой – его влияние оказалось в итоге разрушительным. <…> Созданное им сочетание этического радикализма и атеизма оказалось в русской истории не только очень живучим, но и крайне разрушительным. Все произошло по хрестоматийной фразе Ленина:“Декабристы разбудили Герцена, Герцен развернул революционную агитацию”»[53] (выделено мной. – В. С.).

В этом неприятии не только Герцена, который «сумел подняться на такую высоту, что встал в уровень с величайшими мыслителями своего времени»[54], но и всех революционных демократов (Н. Г. Чернышевского, Н. А. Добролюбова, Д. И. Писарева и др.) ура– и монархопатриоты из православного стана удивительно единодушны с ультралибералами. Расходясь во множестве частных взглядов на сущее, в том числе и в определении приоритетности ценностей, они единодушны в своем антикоммунизме. Православный «Фома» хулит Герцена, а воинствующий либерал Ю. С. Пивоваров (академик, директор Института научной информации по общественным наукам РАН) с нескрываемым удовольствием «опускает» Чернышевского, называя его «