Через время послышались непонятные звуки и приглушенный стон. Войдя в помещение, я увидел Эрию, стоящую на коленях. Она прижимала руки к голове. На одной из ладоней были обмотаны четки, с которых свисал деревянный крестик. Он впивался в кожу, оставляя кровавые следы. Девушка этого не замечала, жмурясь и издавая протяжные звуки, в попытке заглушить голоса.

– Эрия, – присаживаясь к ней и отодвигая ее руку от головы, позвал я.

Заметив меня, она резко отпрянула, выхватывая крестик.

– Ты ведь понимаешь, что он не поможет, – вкрадчиво начал я. – Соберись, у тебя хватит сил.

– Я не могу, – из глаз хлынули слезы. – Они хотят, чтобы я нашла жертву.

Девушка на миг задумалась, а взгляд ее затуманился.

– Не здесь, – безумно сказала она. – А почему не здесь? Чем ты не подходишь?

Она начала медленно вставать, снова сжимая крестик. Я вскочил, делая шаг назад, обдумывая, как привести Эрию в чувства.

– Ты еще можешь бороться, – уверенно соврал я. – Слышишь?

Руки ее задрожали, она окинула меня взглядом, пытаясь прийти в себя. Затем девушка выбросила крест и с рыком прикрыла уши ладонями. Костяшки пальцев побелели от напряжения. Ногти, впиваясь, царапали кожу, спускаясь по лицу. Появились красные вспухшие полосы.

Я подошел к девушке, останавливая самоистязания и перехватывая ее руки.

– Я не могу так, Страй, – заплакала девушка. – Они сводят меня с ума.

– Знаю, знаю, – притягивая ее к себе и обнимая, прошептал я. – Ты держись, хорошо?

– Мне страшно, – вздрагивая всем телом, произнесла она.

– Давай мы сейчас выпьем, а? – предложил я, отодвигая Эрию от себя и заглядывая в измученное лицо. – Тебе нужно немного продержаться. Потом мы договоримся с нефилимами, и они избавят тебя от этого.

Мне не нравилось врать ей, но это было лучше, чем смотреть на то, как она пытается себя искалечить.

– А если нет? – обреченно спросила Эрия.

– Мы не будем думать об этом, хорошо? – я провел ее к бару, налив целый бокал, сделав коктейль из того, что попалось под руку. – Давай посмотрим, как они смогут пробиться через это?

Девушка с недоверием отпила, после чего закашлялась. Однако я настоял на том, чтобы она продолжила. Постепенно опустошая бокал, она успокаивалась. Шок начал отступать, взор ожидаемо затуманиваться, а чуть позже Эрия уснула. Уложив ее на диване, я вновь хотел заняться делами, но мысли не давали такой возможности.

Через несколько часов Зольд обеспокоенно дернулся, а затем побежал к выходу. Эрия спала, поэтому я проследовал за ним, открывая дверь и выпуская пса на улицу.

Был вечер, хотя фонари еще не зажглись. Свет был только у входа. На лужайке перед домом царил сумрак. Делать здесь было совершенно нечего. Однако сбоку зашевелились кусты, заставляя меня задержаться на улице. Живая изгородь вдалеке сплошной стеной отделяла музей от жилой части. Пройти сюда можно было лишь изрядно потрудившись и, предварительно, минуя охранника. Но, видимо, кто-то очень постарался, чтобы попасть сюда. Со сторожем разберемся позже…

Я резво отступил в тень, не забыв прикрыть дверь, наблюдая за шевелением растения. Датчик света перестал улавливать движение и потух. Из кустов тем временем вылезла девушка. Она, озираясь по сторонам, скинула с себя листья. Затем оценивающе посмотрела на мой дом и медленно стала продвигаться вперед.

В движениях промелькнуло что-то знакомое, но с такого расстояния разглядеть девушку было трудно. Да и задумываться было особенно некогда. Зольд настороженно замер, утробно рыча, правда, кидаться пока не спешил. Если он кинется, мне его не остановить. Проверять пса на кровожадность не хотелось, поэтому я стал неспешно продвигаться вперед, стараясь идти по наиболее затемненным участкам.