Аманда говорила искренне. Впервые за долгое время мне захотелось довериться. Пусть не полностью, но хотя бы частично.

– Иногда… я выпадаю. Это происходит в моменты сильного эмоционального напряжения. Я не контролирую себя, могу отключиться и не помнить некоторых событий.

Я замолчала, чувствуя как к горлу подступает ком.

Я не осмелилась упомянуть про голоса, которые звали меня, и про страх, что я сходила с ума.

Кивок Аманды был почти незаметным, но взгляд говорил, что она все поняла.

– И что мне делать в такие моменты? Мы теперь до восемнадцати вместе. Живем в одной комнате. Я должна знать, как тебе помочь.

Мне стало по-настоящему тепло от ее слов. Аманда говорила без претензий и осуждения, с настоящей заботой. Я почувствовала тепло, что-то сродни доверию.

– Просто позови меня по имени, – ответила я. – Обычно это помогает вернуться.

Она слегка улыбнулась.

– И это помогает вернуть память?

– Да.

Я улыбнулась ей в ответ.

Аманда задумалась:

– И давно с тобой такое?

– Сколько себя помню. Лет с четырех точно. Обычно Кейси всегда рядом в такие моменты и проблем не было. Но…

Я не закончила, потому что мысль о том, что Кейси здесь нет, снова обрушила на меня волну тоски. Чтобы не утонуть, я решила сменить тему:

– Ты переживаешь о брате?

Аманда застыла и посмотрела на рамку с фотографией на тумбочке. Карие глаза наполнились той же грустью, что и в первый день, когда ее привели в наш класс. Она сидела на подоконнике и часами смотрела на ворота.

– Да. Ему сейчас непросто. Меня нет рядом, чтобы поддержать.

Я поняла, что затронула что-то болезненное, и решила продолжить обсуждать Серену.

– А тебе как Серена?

– Думаю, нас ждет интересное обучение. Серена одна из лучших выпускниц Академии.

Я в недоумении посмотрела на Аманду.

– Ты ее знаешь?

– Мой брат рассказывал. Вернее, – Аманда замялась, словно подбирала нужные слова, – его знакомая, которая училась вместе с Сереной, говорила про нее. Серена из семьи, близкой к Магистериуму. Стала наставницей сразу после Бала и преуспела в этом. Все ее ученицы обрели пары. Никто не вернулся обслуживать Основной сектор.

Последние слова Аманда произнесла с явным отвращением. Ее лицо исказила кривая усмешка.

– Обслуживать Основной сектор? – переспросила я, не совсем понимая, о чем идет речь.

– Если не дойдешь до первого Бала или не будешь успешной на нем, тебя могут вернуть в сектор, откуда ты родом.

Меня удивило даже не то, что рассказала Аманда, а то насколько много она знала об Академии, обучении и том, как все устроено.

Нужно разобраться в том, что здесь происходит. Почему так важен первый Бал? Почему возвращение в свой сектор считается таким страшным? Мне там было хорошо. Я бы с радостью вернулась на любимую барахолку к Бордару.

Вспомнив старика, я достала из тумбочки мешочек с двумя розовыми жемчужинами. Хотела подарить одну Кейси перед церемонией, но мысли тогда были заполнены другим: образ девушки, падение и рука со шрамом, что накрывала мою.

Я сидела на подоконнике, разглядывая кроны деревьев, на которых вот-вот распустятся первые почки. Часы показывали без пяти шесть, а значит я уже опаздывала на встречу в библиотеке. В груди неприятно сжалось. Страх того, что Серена может быть недовольна, не отпускал. Проклиная себя за промедление, я поспешила на поиски библиотеки.

Она находилась в отдельном крыле школы и, чтобы туда попасть, пришлось знатно побегать по коридорам. Я уже несколько раз разозлилась на себя, что сразу не пошла с Амандой.

Открыв двери, в нос ударил застарелый запах старых книг, и я сразу почувствовала какое-то внезапное ироничное спокойствие – среди такого количества книг, кажется, невозможно быть одинокой.