От пренебрежения до непонимания.

Ее слова комом в горле сидят и словно проигрыватель постоянно звучит в моей голове:

«Перестань всех обманывать! Альп никогда не стал бы так поступать!»

Внутри такая горечь скапливается. Она буквально заполняет все пустующее пространство, не оставляя другого чувства и ощущения. Потому что в момент, когда я рассказала все матери... Я надеялась на ответную реакцию. Хотя бы приобнять и подбодрить. Сказать, что все будет хорошо, а не резать без ножа своими жестокими словами.

Я так нуждалась в поддержке, но оказалась со своими проблемами, никому не сдалась и от этого все только ещё больше накалялось...

А глядя на отца, который с упоением рассказывал Альпу о какой-то своей новости, не переставая при этом хлопать его по плечу и нахваливать своего «любимого» зятя... Мне хотелось провалиться сквозь землю.

Зять дороже родной дочери.

Разве такое бывает?

Оказалось, да. И эта правда выворачивает все внутренности наизнанку, заставляя задыхаться от переполнявших чашу чувств и жизненной несправедливости...

Когда Альп с Альмирой расходятся, я захожу в свою комнату. Ложусь на кровать и долго не могу заснуть. Ворочаюсь туда сюда. Мысли не отпускают ни на миг, кружа в водовороте прошлых событий...

Моменты своего мнимого счастья и безмерной любви к Альпу.

Не стереть их никак. Память напрочь отказывалась блокировать его имя, а я не знала, как бороться со всем этим, совсем не видя никакой поддержки.

Глубокой ночью, я слышу вкрадчивые шаги возле своей комнаты. Не могу понять, кто это. Поэтому лишь хмурюсь и подтягиваю одеяло к себе.

— Дочка... — слышу знакомый голос по ту сторону и удивлённо вскидываю бровь, когда дверь открывается и в комнату входит…

— Римма Булатовна, — шепчу неверяще. — Что вы здесь делаете?

Я смотрю на свою свекровь, не моргая. Чувствуя невыносимое облегчение и радость от встречи с ней. Она светлый человек и никогда мне ничего плохого не делала и не желала.

А сейчас вероятно она приехала по наводке Альмиры, которая кажется ей все рассказала.

По крайней мере, тревожно налитые глаза свекрови говорят именно об этом.

— Я пришла к тебе, Дарина, — она ступает ко мне несмелым шагом. — Поговорить хотела наедине. Ты не приехала домой к нам, а я очень ждала, поэтому не выдержала и примчалась сама.

Она подходит к кровати и садится на нее. Затем берет мою ладонь и крепко ее сжимает.

— Простите меня, Римма Булатовна, но я не вернусь больше в тот дом. Мы с Альпом разводимся. Он мне изменяет, а я не готова это терпеть, — сглатываю непрошенный ком в горле.

Она кивает и с тяжёлым вздохом, проговаривает:

— Ты знаешь, я всегда была на твоей стороне вне зависимости от ситуации. В любых возникших спорах, я поддерживала тебя и смогла выучить. Ты не тот человек, который будет лгать о подобном. Мне очень жаль, Дарина, что так получилось. Я поговорила с Альпом и стало сразу понятно, что он что-то скрывает от меня. Но ничего внятного он мне не сказал. Только то, что вы не ладите и ничего из этого брака не выходит. Но если ты так говоришь, то я склонна верить тебе больше, вес родному сыну... — свекровь качает головой. — Затем Альмира мне намекнула о том, что у вас произошел разлад и по какой причине. Я не стала оставаться там. Села в такси и приехала к тебе.

Я сажусь на кровати и прикрываю глаза.

— Поверьте, у меня есть доказательства измены Альпа, но я не хочу чтобы вы это видели. Достаточно того, что эта грязь прилипла ко мне и не отлипает. Картинка перед глазами не меняется. У меня вот здесь , — я кладу ладонь на грудь, — невыносимо колет. Болит с такой силой, что дышать невозможно. Я просто не хочу, чтобы вы видели это. Разочаровались в своем сыне. Он ваше все. Родная кровь и я не хочу разрушать ваши отношения... Делать хуже, подговаривать о чем либо, мне не хочется. Если он любит другую...