Конечно же, я понимала. Но ведь это не Верка забеременела от Алексея, не ей и идти было на эшафот. Именно так я и воспринимала необходимость рассказать всё Зеленову.

– Ладно… я подумаю обо всём завтра, – сказала подруге. – Пока у меня в голове даже не каша… там какое-то картофельное пюре.

Вера покачала головой. Побарабанила пальцами по столу и бросила быстрый взгляд на часы. Наверняка уже сговорилась встретиться со своим Витькой, а я её только отвлекала своими проблемами. Эх… и угораздило же меня! Сейчас бы, наверное, всё отдала за то, чтобы повернуть время вспять и оттолкнуть в ту ночь Зеленова, как бы мне ни хотелось его любви.

– Давай расходиться, что ли, – сказала я, хотя, мне совсем не хотелось возвращаться домой и снова сидеть в одиночестве, гоняя по кругу одни и те же мысли.

– Давай, – не без облегчения ответила Вера. – Но завтра же ты обязана принять правильное решение, – строго сказала она перед тем, как попросить счёт.

Я кивнула и поднялась из-за столика. Правильное решение было одним-единственным. Вот только один господь ведал, чего оно мне будет стоить.

– Ну, ты подъехала? – спросила у меня Вера по телефону, стоило только мне добраться до дома Зеленовых.

– Да подъехала-подъехала. Позвоню, когда поговорю с ним, – чуть дрожащим голосом ответила подруге и, не дожидаясь её следующих наставлений, отключила связь.

Сунув смартфон в сумку, отёрла вспотевшие ладони о ткань спортивной кофты. Добраться до особняка Алексея-то я добралась, но уже начинала сильно сомневаться в правильности своего поступка.

Верка напутствовала меня словами: «Там как раз и родители его будут дома, сразу всех и обрадуешь». Но что-то мне подсказывало – позитивных чувств по поводу моей беременности никто не испытает.

Всё же досчитав до десяти и решившись, я шагнула к воротам дома и уже собралась было позвонить в звонок, когда внушительные створки сами собой разъехались в стороны. Я сочла это благоприятным знаком, но не успела шагнуть во двор, когда мне навстречу выехала машина. Приостановившись возле меня, водитель опустил стекло и воззрился на меня. Отец Алексея Зеленова собственной персоной.

– А вы..? – начал он, и я быстро протараторила:

– Катя Тимофеева, одноклассница вашего сына. Теперь уже бывшая.

«И будущая мать его ребёнка». Угу. Дополнять свою фразу этим признанием, разумеется, пока не стала.

– Очень приятно, – отозвалась мама Лёши, сидящая рядом с мужем. – Проходи, Катюша, Алёшка как раз дома.

Родителей Зеленова я видела пару раз в школе. Всегда куда-то спешащие, с иголочки одетые. Мама довольно чопорная, с дежурной улыбкой на лице. Отец – беспрестанно говорящий по телефону. Мне порой казалось, что они и приезжают-то на мероприятия к сыну только для галочки.

– Спасибо, – кивнула я им, но когда машина Зеленовых отбыла, не стала спешить с тем, чтобы явиться пред очи Лёши.

Потому что отчаянно боялась. Особенно сейчас, когда встретилась с бабушкой и дедушкой ребёнка, которого носила под сердцем. Всё внутри кричало – они не примут ни меня, ни моего малыша. Я не их круга… Я вообще им никто.

Снова вспомнив устный счёт, на этот раз до двадцати, я взяла паузу, а после зашагала по вымощенной жёлтым кирпичом тропинке к дому. На меня накатило ощущение, что я здесь впервые. Будто и не было той самой вечеринки совсем недавно… словно она мне попросту приснилась. И наверное, я бы в конечном итоге даже убедила себя в этом, если бы не последствия «веселья».

Зайдя в просторный холл, я осмотрелась. Никого. И где теперь искать Лёшу? Помнится, у него была своя вотчина на втором этаже, где и тусовались тогда самые приближённые друзья. Но там ли он? Может, вообще где-нибудь в столовой. Что там, у этих богачей, за трапезы? Файф-о-клок, или как его?