Она произнесла эту фразу таким тоном, словно желания её дочери по этому поводу учтены быть не должны, после чего поспешила к выходу из зала.    

На некоторое время возникло молчание. Я делала вид, что заинтересована тренажёрами, Светлана, по-видимому, считала мгновения до того момента, когда останется вновь одна. Но когда я собралась уходить, девочка сказала:   

- У тебя красивая спортивная фигура.    

Я остановилась, обернулась к ней и с улыбкой на губах сообщила:    

- Так было не всегда.      

- И тем не менее… А вот мне так не повезло.    

Она ткнула пальцами в свои бока. Ничего критичного я в них не видела, но, судя по всему, Свету это весьма волновало.     

- Так… - сказала я, подходя к девочке и присаживаясь возле неё на корточках, для чего пришлось чуть подтянуть вверх подол платья. - Ну, определённо могу сказать, что всё это решаемо. Причём довольно быстро.     

На лице Светы сначала появилось выражение неверия, затем - надежды.    

- Правда? Я тренируюсь, но пока не очень получается, - призналась она.

Странно… обычно в таких богатых семьях непременно пристраивают своих детей, хоть родных, хоть приёмных, на какой-нибудь спорт для привилегированных особ. Теннис там, ну или кёрлинг, на худой конец.   

Поднявшись я скинула туфли, вынула из сумочки сотовый, включила на нём музыку для зумбы и, отложив всё ненужное в сторону, вернулась и встала перед зеркалом.     

- Иди сюда, - позвала я девочку. - Я покажу тебе самые простые упражнения. Они весёлые и тебе понравятся. А эффект ого-го!      

Указав на место рядом с собой, я дождалась, пока Света окажется подле, и, вновь приподняв подол, который, надо сказать, жутко мешал, начала танцевать.   

Сначала у Светланы не получалось, но я видела, как девочка старается. Подбадривала её, подгоняла, где было нужно, и направляла, когда того требовали движения.   

Наконец, у нас стало получаться что-то удобоваримое, что вызвало одновременный приступ веселья. Мы хохотали, плясали, и это уже мало походило на то, что обычно преподавала я. И никто из нас даже не подозревал, что у этого представления есть зритель.

- Как красиво, чёрт побери, - прозвучал от дверей комментарий, сказанный приятным бархатистым баритоном.     

Я же застыла, не в силах повернуться. Но уже знала… Этот голос принадлежит тому, кого по нему узнала бы из тысячи.

Мужчине, кто сейчас был последним, кого я желала видеть.

Алексею Зеленову.     

Встретив его взгляд в зеркале, я почувствовала, как мне в лицо бросилась краска. Хорошо, что списать сей факт можно было на то, что я сейчас разгорячена.   

Соберись, Катя. Это просто твое прошлое, которое уже не имеет никакого значения. Лёша не знает о Микки и, даст бог, не узнает. Так что сейчас вполне можно сделать вид, что встретились малознакомые люди.    

- Алекс! А меня тут учат зумбе! - воскликнула Света и вдруг, к моему удивлению, подскочила к Зеленову, а тот легко подхватил её на руки и закружил.     

Я нахмурилась, гадая, откуда здесь мог взяться Алексей, и почему дочь Ковалёвых так фамильярно к нему обращалась. Словно они были хорошими друзьями или… родственниками. Впрочем, ни того, ни другого представить я не могла.    

- Вижу, - кивнул Зеленов, поставив девочку обратно на пол.

Он сделал шаг ко мне и я наконец смогла убедить себя, что поза статуи мне не к лицу. Плавно развернулась к Алексею, но не успела и слова сказать, как он попросил:    

- Свет… представишь меня своей подруге?    

Мои брови лишь чудом не взметнулись вверх. Алекс шутил? Это был такой хитрый ход конём, дескать, хочу познакомиться с обновлённой Катей? Или Зеленов попросту меня не узнал? Последнее предположение вызвало у меня широченную улыбку, что Лёша, впрочем, расценил по-своему.