Или это чудодейственное лекарство помогло?

– Хм. И это твоё состояние сознания ты считаешь нормальным? Полный депрессняк и попытка самоубийства? По-твоему, себя убивают самые трезвомыслящие из людей? Это что, эволюция наоборот? Лучшие мрут первыми?

– Я далеко не лучшая. Я неудачница, и жизнь моя не имеет смысла. К чему топтать землю, мешать людям?

Лунный свет в глазах девушки усилился и приобрёл звёздную яркость.

– Вот так ты рассуждаешь о собственной жизни? О положенных тебе испытаниях? О своих достижениях и успехах?

– Достижениях?! – ярость в долю секунды растворила в себе боль и страх. Сжав кулаки, Виктория вонзила их в плотный песок. – Успехах?! Да я провалила всю свою жизнь! Полное фиаско везде, куда ни посмотри! Три высших образования, но я не нашла себя ни в одной профессии, и моё последнее место работы – уборщица в ночном клубе! Уборщица!!! Я, с отличием окончившая юрфак и консерваторию! И профессиональное знание психологии не помогло понять себя! Нет семьи! Я никогда никого не любила! У меня нет детей! Я не дала шанса родиться моему единственному ребёнку, убив его на раннем сроке, потому что мужчина предал меня! Я не заслуживаю жизни! Я хочу умереть!!!

Ярость схлынула, прибойная волна с тихим шелестом ушла обратно в море. Холодный лик луны смотрел на Викторию через глаза таинственной незнакомки.

Опустошённая, она парила в сиянии этого удивительного взгляда, постепенно погружаясь в него.

В какой-то момент взгляд девушки стал для Виктории целым миром.

Исчезли море и пляж, стихли шум волн и шёпот ветра.

Переливы чудесной музыки приняли Викторию в объятия тончайших вибраций.

Музыка исходила из неисчислимого множества ярких звёзд, кружившихся в тёплом золотом свете.

Миллионы солнц царственно полыхали в эпицентре мистического танца космоса.

Чья-то рука ласково коснулась её щеки.

Вздрогнув, Виктория моргнула и вновь оказалась на тихо дышащем морском берегу.

Рука незнакомки легла на плечо, и в этом незамысловатом жесте было столько любви и понимания, что слёзы сами собой закапали на холодный песок.

Но и сквозь затуманенные болью глаза Виктория прекрасно видела и главное – осознавала: взгляд девушки источал теперь не равнодушный лунный, но живительный солнечный свет.

Голос исходил из глубины солнечного жара.

Губы девушки оставались сомкнутыми в лёгкой улыбке.

– Ради чего ты бы умерла на самом деле? За что отдала бы свою жизнь без раздумий и колебаний, но с радостью и любовью?

Ответ родился в сердце мгновенным откликом на призыв благодатного светила.

– За жизнь моего ребёнка.

– Это так. Отдай мне твой наибольший страх, и однажды нерождённое дитя обретёт счастливую мать.

Не разжимая губ, Виктория вымолвила душой:

– Я согласна.

Солнечный свет погас, и ночь накинула на неё покрывало звёздного неба.

Море успокаивающе шелестело за спиной.

Пауза абсолютного покоя, в котором восстанавливалась измученная душа, вдруг канула в небытие.

Падающей звездой мысль пронеслась на периферии сознания: «А какой же страх я отдала незнакомке?»

Произнесённые вслух слова заставили Викторию подпрыгнуть:

– Больше всего на свете я боюсь не научиться любить.

Самолёт тряхнуло с такой силой, что стоящие на столиках тарелки со снедью и чашки с горячим кофе подбросило высоко в воздух.

Багажные полки распахнулись, и на головы обожжённым и обсыпанным едой пассажирам вывалились пакеты и саквояжи.

Вопли и стоны смешались с призывами бортпроводников сохранять спокойствие.

– Мы пролетаем зону повышенной турбулентности!

Крики о помощи заглушали технический усилитель голоса.

Бросив микрофон, и этот стюард кинулся помогать пострадавшим.