Все было совсем не так, хотела возразить ему Майя, но вместо этого спросила:

– Какие еще добрые люди?! Черт, Спасский, я сейчас навернусь с каблуков, и моя смерть будет на твоей совести!

Скорость он все-таки сбавил, но продолжал уверенно двигаться к выходу.

– Прогуляемся, – наконец, сообщил ей. – Побеседуем с тобой о смысле жизни и о моем сыне.

Ни о высших материях, ни о Никите говорить с ним Майя не собиралась.

– С чего ты вообще решил, что у тебя есть сын?! Вернее, что у тебя есть ребенок от меня?

– Потому что у меня есть ребенок от тебя, – заявил он уверенно.

– Спасский, не кажется ли тебе, что ты слишком уж высокого о себе мнения?!

Вместо ответа Артем молча дотащил ее до выхода. Флегматичный охранник в дурацкой ливрее распахнул перед ними двери, а Майя подумала: одно ее слово, и они уже никуда не пойдут.

Но затем решила, что поговорить им все-таки стоит. Раз уж прошлое ее настигло, придется это как-то разруливать.

Шесть с лишним лет назад

Эльке даже не пришлось ее долго уговаривать. Вернее, слишком долго.

Майя сперва протестовала, заявив подруге, что у нее как раз смена в роддоме, да и надеть ей нечего. Не может она поехать, и все тут! Так что на этот раз без нее.

Но затем услышала волшебное «Артем Спасский тоже будет», после чего все сразу как-то быстро сложилось. Майя придумала, кто сможет ее подменить – на днях она брала Ниночкину смену, когда у той подошла очередь в поликлинике, и коллега была готова отдать долг в любое время. К тому же заветное платье на одной из витрин модного магазина после вырученных за последнюю картину денег больше не казалось Майе запредельно дорогим.

И она решила – поедет!.. Купит чертово платье и отправится на дачу к депутатскому сынку Игорехе Зимину, где соберутся ее одноклассники после четырехлетнего расставания.

Кстати, их выпуск, несмотря на то, что их ругали почти все учителя, оказался хорошим, сильным. Почти все поступили в ВУЗы, кроме сестер Бабаян, отбывших на историческую родину в жаркую и загадочную Армению, и еще парочки, уехавших вслед за родителями в поисках лучшей жизни в противоположные части света.

Одна лишь Элька через год после окончания школы выскочила замуж, после чего радостно осела на шее у обеспеченного мужа, забросив экономический, куда поступила по маминой протекции. Муж оказался старше ее лет на двадцать пять и вызывал у Майи искреннее недоумение своей лысиной, пивным животом, обрюзгшими щеками и занудным голосом.

Зато у него за душой водился целый колбасный завод… Вернее, мясообрабатывающий комбинат, и Элька уверяла, что ее страстной любви хватит на всех – и на мужа, и на комбинат.

Правда, семейное счастье продлилось недолго. Через полтора года они уже принялись разводиться, что сопровождалось страшными скандалами, Элькиными истериками и испорченными нервами. Майе, терпеливо служившей подушкой для слез и внештатным психотерапевтом для подруги, тоже порядком досталось.

Наконец, развелись.

Элька отсудила у бывшего мужа однокомнатную квартиру в центре и приличную сумму, осевшую на ее банковском счету. «На первое время хватит, – заявляла подруга, когда забегала к Майе – веселая, беззаботная и свободная, – принося безумно дорогие пирожные из модной кондитерской. – А на второе снова кого-нибудь подцеплю!»

В университет Элька возвращаться не собиралась, вместо этого направила свою неуемную энергию на поиски новой жертвы, способной обеспечить достойный, по ее меркам, уровень жизнь.

Мясокомбинат она считала пройденным этапом, на этот раз нацелившись значительно выше. Встречалась с бывшим одноклассником, Игорехой Зиминым – ленивым и флегматичным парнем, от которого Майя в школьные годы частенько получала портфелем по голове за то, что не давала списать домашку, а в старших классах – сомнительные комплименты из разряда: «А ничего такая жопень! И сиськи, Самойлова, у тебя тоже зачетные!»