Замок изначально казался несколько ближе, чем на самом деле. Время там текло в каком-то ином русле, потому определить сколько времени им понадобилось для преодоления этого расстояния, сказать наверняка нельзя. Возможно, прошло несколько часов, и будучи уже совсем рядом со своей целью, Даррел ощутил сильный толчок под ногами. Земля содрогнулась и едва не свалила путника на землю. Первой мыслью было то, что скоро начнется извержение вулкана, что было бы не удивительно, учитывая весь тот пепел, витающий в воздухе; но обернувшись и взглянув на эту оживающую гору вдалеке, он не заметил в нем каких-либо изменений: все тот же, будто бы не настоящий, пар и пепел.

Все это казалось очень странным, но он решил не испытывать судьбу и ускорить шаг, чтобы добраться к замку как можно скорее.

− Терри, − окликнул он пса, но тут же потупился. − Почему Терри? Откуда я знаю твое имя?

Вновь перейдя на шепот, Даррел задавал вопросы, обращаясь больше к самому себе, нежели к четвероногому соратнику. Тем временем питомец с интересующимся взглядом рассматривал хозяина и ждал, когда тот продолжит фразу и скажет причину того, почему окликнул его.

Долго ждать не пришлось. Потерев виски, Даррел усмехнулся тому, что сейчас собирается вполне серьезно начать беседу с псом, вздохнул и заговорил:

− Дружище, если бы ты мог, ты бы рассказал мне о том, что же нам предстоит увидеть или совершить в конце пути, правда? – взъерошив тому загривок, внимательно смотрел в глаза и задавал вопросы так, будто бы это был последний шанс во всем разобраться. − Какая наша цель? Я всей своей сутью ощущаю, что мне необходимо туда попасть, только не могу понять для чего. Мне нужны хоть какие-то ответы, а я уверен, что ты знаешь больше моего.

Закончив свой монолог, он еще несколько секунд всматривался в столь умные глаза друга, как бы пытаясь по взгляду понять, что именно тот хочет ему сказать, после посмеялся сам с себя и погладил его по голове.

− Я бы угостил тебя чем-то вкусным, будь у меня таковое, но, к сожалению, у меня ничего для тебя нет, − произнес Даррел, наспех прощупывая содержимое своих карманов и поясного мешочка.

Все, что он смог найти − монету с золотистой нитью, но лишь прикоснувшись к ней, в тот же миг ощутил, как в его глаза ударил яркий свет, который тотчас ослепил его.

− Дорогой? − тот же знакомый и любимый голос его жены зазвучал в голове такими приятными, нежными нотками. − Ты меня слышишь? Как ты себя чувствуешь?

− Мистер Эштон, меня зовут Артур Хейлем. Я ваш лечащий врач. Если вы меня сл…

− Да, я слышу вас обоих. Я в порядке, кажется… Если не считать этой дикой головной боли, − вполголоса заговорил Даррел, прервав речь доктора. − Мне бы стакан воды. Я так понимаю, что я снова отключился. На сколько в этот раз?

− Тридцать семь часов, − избегая лишней информации, проговорил доктор, внимательно взглянув на свои наручные часы. − Меньше, чем в прошлый раз.

– От этого как-то не легче, если учесть, что мы уже, как я вижу, не дома, а в больнице, – отвечая будто бы на заданный вопрос, но не выражая никаких эмоций в голосе, сказал Даррел.

Пока доктор собирался с мыслями, он решил воспользоваться воцарившейся в комнате тишиной: сделав сразу несколько больших глотков воды из стакана, который так быстро и незаметно принесла одна из медсестер, он попытался напрячь еще не привыкшее к свету дневных ламп зрение, дабы лучше рассмотреть помещение.

Его больничную койку окружали несколько стандартных аппаратов, применяющихся для отслеживания жизненных показателей пациента, капельница с прозрачной жидкостью, трубка от которой спускалась прямо к его руке, а также белый металлический стеллаж с разными рентгеновскими снимками в пластиковой полупрозрачной папке.