– А как же его интервью?

– Вы же знаете нашу прессу. Уверен, больше половины – это выдумки, которые написали ради высоких продаж. Валентин хороший парень, так что не стоит копать под него.

– Я совсем запуталась. У нас вообще нет подозреваемых. Такое, конечно, бывает в начале дела, но я надеялась на другой исход.

– Ничего, вы же еще кого-нибудь найдете?

– Конечно. Кстати, а что насчет вашего ребенка?

– У меня нет детей. Даша, так зовут девушку, которая так рьяно рвется ко мне в жены, напросилась ко мне после знакомства в клубе, потому что перебрала. Она не знала, кто я такой, и от этого мне было легче. Она переночевала, и все, а после, видимо, ее сфотографировала пресса, и пошло-поехало. Возможно, ей заплатили, чтобы она разгоняла эту легенду.

– Откуда же тогда ребенок?

– Почему вы меня об этом спрашиваете?! Как будто мне есть какое-то дело.

– Потому что она может быть потенциальным преступником. Кто знает, на что она еще готова за деньги? У вас остались ее контакты?

– Да, Михаил перешлет вам их по почте. У вас остались ко мне вопросы?

– Нет, попробую поработать с тем, что имеется. А у вас ко мне?

– Есть несколько. Вы можете назвать, сколько времени вам понадобится, чтобы поймать преступника?

– Сложный вопрос, на который я не могу дать ответ прямо сейчас. Если бы у нас были какие-то подозреваемые или улики, указывающие на кого-нибудь, тогда еще можно было бы пофантазировать, но сейчас даже представить не могу.

– Хорошо, тогда следующий вопрос. Как вы думаете, преступник правда может угрожать моей жизни?

– Опять же не возьмусь прогнозировать. Сейчас вряд ли, но если вдруг вы что-то начнете делать не так, как он хочет, могут последовать более серьезные угрозы. Тогда вам нужно будет нанять охрану или одного-двух телохранителей, чтобы обезопасить себя.

– У меня больше нет вопросов, – он взглянул на Михаила, – а у тебя?

– Мне тоже все понятно. Нужно дать Татьяне Александровне время и набраться терпения. Я верю, что дело будет раскрыто, но не сегодня или завтра. Если это все, тогда нам нужно спешить на фотосессию. Она должна была начаться уже полчаса назад.

– Ничего, если это моя фотосессия, то без меня не начнут. Всего доброго, Татьяна Александровна.

– До свидания.

Они ушли, оставив меня в смешанных чувствах. С одной стороны, я потеряла всех подозреваемых, и нужно начинать поиски с нуля. С другой – осознание, что Валерио может не только громить номера и скандалить, оставляло приятный шлейф. К тому же я решила, что проверить Дашу будет хорошим решением. Мало ли что интересное всплывет…

Хотя, если я обнаружу какие-то ее преступления, не влияющие на ход расследования моего дела, передам их в полицию, и все на этом. Не хватало мне еще забесплатно дела раскрывать.

От подобных мыслей меня аж передернуло. Нужно было ехать домой, но я решила задержаться и позавтракать. На этот раз я заказала черный кофе и кусочек брауни. Подобный набор я выбираю, если нужно быстро проснуться и начать работать. Так и получилось. Я вернулась домой, переполненная сил и энергии. Не стала удалять данные на Семина, хотя, казалось, это уже проигрышный вариант. Никогда не знаешь, куда расследование тебя заведет.

После дождя вновь наступила жара. Пришлось доставать вентилятор, который я убрала подальше. Пока занималась этим, ноутбук несколько раз сигнализировал о получении сообщений. Неужели Михаил так быстро скинул информацию по Даше? На деле оказалось, что одна из журналисток увидела нас в кафе и попросила поделиться, о чем же мы разговаривали. Меня всегда поражали подобные сотрудники, которые непонятно откуда и непонятно как узнают, кто я, и находят мою почту, чтобы спросить о нашем разговоре. Порой мне хочется спросить, не хотят ли они пойти ко мне в помощники. Такое рвение и способности быстро искать нужную информацию я готова щедро оплачивать. Однако уверена, они бы ни за что не променяли возможность копаться в грязном белье на нормальную работу, даже если она оплачивается больше. Я отказала ей, сказав, что это лишь наше дело, на что мне прилетела куча сообщений с фотографиями и угрозами распространить их во все газеты. Видимо, девочка не знает, с кем она связалась. Немного подумав, я подобрала слова помягче, чтобы не сильно испугать ее, и написала, на сколько она может сесть, если хоть одна фотография или статья попадет в газету. После этого она замолчала и более не писала мне. Как хорошо, что мне попалась такая понимающая журналистка.