Города наконец-то испытали облегчение. Например, в ганноверском городе Нортгейме «Битва за рабочие места» всерьез началась лишь в октябре 1933 г.[155] Новый мэр из числа нацистов оказывал на местных нанимателей целенаправленное давление, заставляя их брать новых работников. Весной следующего года к этим мерам убеждения прибавилась крупная программа общественных работ. Демонстрируя новое чувство социальной солидарности, нацистские городские власти выделили десятки тысяч человеко-часов на строительство квартир для горожан, страдавших от нехватки жилья. Средневековый городской центр подвергся тщательной реставрации. Окружавшую город стену и ров превратили в общественный парк. Особое внимание было уделено ремонту уцелевших фахверковых домов в центре города. В ближайшем лесу был возведен большой открытый театр. В соответствии с духом времени он был освящен в качестве древнего тевтонского святилища Тингштетте. Но за этой архаикой скрывались совершенно современные цели. К 1936 г. турбюро Нортгейма ежегодно принимало 60 тыс. посетителей, а Тингштетте превратилось в популярное место проведения регулярных нацистских съездов.

Местные власти по всей Германии, поощряемые неустанной пропагандой Геббельса, весной 1934 г. с готовностью продолжили борьбу с безработицей. Городской совет Гамбурга, в котором сохранялся повышенный уровень безработицы, составил список желательных проектов на сумму в десятки миллионов рейхсмарок[156]. Городские власти пошли на этот шаг, надеясь на благосклонную реакцию Берлина. В августе 1933 г. в обращении к гауляйтерам Гитлер объявил, что борьба с безработицей пройдет в три этапа. Первая волна завершилась в первой половине 1933 г. Второй этап – программа Рейнхардта – представляла собой энергичные оборонительные бои, направленные на закрепление завоеваний предыдущего года. Третий этап битвы за рабочие места должен был состояться в 1934 г. Но, как обнаружили гауляйтеры через год после прихода нацистов к власти, само по себе создание рабочих мест в гражданском секторе уже не являлось главным приоритетом гитлеровского режима. Отныне в повестке дня основное место занимало перевооружение— ключевая цель националистической политики.

Мероприятия по перевооружению, предпринятые правительством Гитлера в первые месяцы его существования, подобно мерам в области создания гражданских рабочих мест, опирались на средства и планы, оставшиеся в наследство от Веймарской республики. Какие-либо более радикальные шаги зависели от международной ситуации. Увеличение численности германских вооруженных сил в мирное время представляло собой вопиющее нарушение Версальского договора и вызов международной конференции по разоружению в Женеве. Все это следовало тщательно подготовить и скоординировать с другими аспектами внешней политики, в первую очередь в финансовой сфере[157].

Как мы уже видели, репарационные платежи были фактически остановлены в июле 1931 г. мораторием Гувера. Осенью за ним последовало «соглашение о моратории» по краткосрочным германским долгам. В июле 1932 г. Франция и Великобритания согласились больше не требовать репараций. В декабре 1932 г. Франция сама объявила дефолт по своим военным долгам перед Америкой. После этого прецедента дефолт Германии по 10 млрд рейхсмарок, которые она была должна долгосрочным кредиторам, преимущественно американским, стал вопросом времени[158]. Даже после того, как в Лозанне в 1932 г. было заключено соглашение об окончании репараций, Германии для обслуживания своего международного долга ежегодно требовался 1 млрд рейхсмарок в иностранной валюте