Мой зам выходит из кабинета, и я снова погружаюсь в свои мысли. Вокруг Романова они крутятся недолго, раз за разом перескакивая на Аню.

Ума не приложу, чем она меня так зацепила.

После того как помог бабуле, подвернувшей ногу, решил: уже не встретимся. Аня вместо того, чтобы поехать со мной и пообщаться, сбежала, только пятки сверкали. Я даже ее номер взять не успел.

Думал, уже не встретимся, и нате вам — увиделись в кондитерской. Аня стояла передо мной с огромными испуганным глазищами, того и гляди — заплачет.

Я счел это вторым шансом и не преминул им воспользоваться.

Сразу понял: дорожит работой, боится ее потерять. Раз так — выручу. Помог, специально дождался ее у выхода из кондитерской, чтобы позвать на свидание. И каков результат? Она меня отшила.

«В другой раз» — так и сказала. Вот только это уже и был другой раз.

Еще с университетских времен я для себя решил: две попытки позвать девушку на свидание — вполне достаточно. Если нравлюсь, согласится, а нет — ну, я ж не маньяк какой, чтоб заделаться сталкером и обивать пороги той, которой я на фиг не сдался.

Все эти игры «приблизить — отдалить» давно не для меня. Все куда проще: да — да, нет — нет.

К тому же я понимаю, что значит фраза «другой раз» из уст девушек. Что называется, плавал, знаю. В переводе на русский она звучит так: «Я не хочу отказывать прямо, буду кормить „завтраками“, пока сам не отстанешь».

Ладно, не хочет — не надо. Не бегать ведь мне за ней в самом деле.

Однако из головы никак не идут ее большие серо-голубые глаза и пухлые манящие губы. И нежный голос. И тонкая талия. И улыбка.

Черт. Я откладываю в сторону ручку, которой незаметно для себя ритмично стучу по столу.

Так, хватит, Тимур. Оставь девушку в покое. Насильно мил не будешь.

Но интуиция тут как тут, сигнализирует: что-то упускаю.

Что именно?

Может, я неправильно ее понял? Что, если у нее была серьезная причина отказаться?

Она ведь сообщила, что торопится. Вдруг у нее, и правда, какие-то проблемы? Куда она постоянно так торопится? Не девушка, а сплошная загадка.

И почему промолчала? Сказала бы хоть пару слов.

Хотя… это могло быть что-то личное, то, чем не станешь делиться с едва знакомым мужчиной.

Еще некоторое время я кручу в голове нашу беседу у кондитерской и впервые за долгое время решаю поступиться собственными принципами — уж слишком Аня мне понравилась. Я приглашу ее еще раз.

Так, сегодня понедельник, рабочий день. Наверняка она в кондитерской.

Отлично. Тянуть резину я не стану, встречу ее у выхода в конце дня.

18. Глава 18. Тебе помочь?

Аня

Я готова к разговору с Давидом.

По крайней мере именно так думала утром.

Но вот рабочий день заканчивается, и я нервничаю все больше. Пульс учащенный, в горле ком, и я постоянно прокашливаюсь. Губы и те сохнут, причем до такой степени, что появились трещинки. Они болят, и я периодически мажу их гигиенической помадой. Жаль, не изобрели такую для раненого сердца. Намазал, и боль прошла.

Что мне скажет Давид в этот раз? Я понятия не имею, и это незнание сдавливает грудную клетку, мешает дышать полной грудью.

Однако если я что и поняла из нашего прошлого разговора с ним, так это то, что он ничего не осознал. По-прежнему не считает свои измены событием, из-за которого стоит разводиться.

Зато я считаю. Да, есть женщины, которые находят в себе силы простить, забыть и жить дальше с мужем, словно ничего и не было. Никогда не упоминать измену в беседах, во время ссор и так далее. Но я не из них.

Я знаю себя, чувствую, что она, измена Давида, всегда будет со мной. Бродить незримой тенью, куда бы я ни пошла. Я в ванну — и она со мной. Я в кровать — она на соседней подушке, лежит и ехидно скалится, желая «спокойных» снов. Я на кухню — и здесь она, примостилась на краешке стула. В конечном счете, какие ингредиенты ни возьми, рано или поздно мы с ней вместе приготовим лишь одно блюдо — развод.