Старый рыцарь терпеливо ждал ответа.

– Я помогу вам, сэр Дитрих.

Эйнар закашлялся, пуча глаза от возмущения. Людвиг устыдился, что забыл спросить его мнения.

– Я вам так благодарен, сэр Эммерик, – Дитрих поднялся. – И я…

– Если позволите, я хочу перекинуться парой слов с моим другом.

– Разумеется! Я выйду и…

– Мы снаружи поговорим, – Людвиг посмотрел на священника. Не самый лучший свидетель.

Эйнар вышел первым и сел на бревно, лежащее в тени. Взгляд не предвещал ничего хорошего. Лишь бы опять не поссориться. Людвиг сел рядом.

– Ты меня даже не спросил, – зашипел нордер.

– Извини.

– Что на тебя нашло, Виг?

– Давай останемся, Эйн.

Эйнар насупил брови.

– Зачем? Решил поиграть в рыцаря?

– Я и есть рыцарь, – Людвиг ответил резче, чем собирался. – Но не в этом дело. Просто… я запутался. Кажется, что всё становится только хуже и хуже, и всё это моя вина. Может, если мы останемся… хоть ненадолго… это же будет правильно?

– И что в этом правильного?

– Помогать людям, защищать слабых.

Эйнар усмехнулся, но улыбка быстро исчезла.

– А, так ты не шутишь? От тебя-то я этой чуши не ожидал, ты же с головой дружишь, – нордер обернулся по сторонам и зашептал. – Это пепельники, Виги, они твои враги. А сам рыцарь? Помнишь того, шепелявого?

– Я помню, но ведь сами-то люди не враги мне. А он не узнает, если мы будем молчать.

– Уверен?

Людвиг вздохнул.

– Я больше не выдержу, Эйни. Эти сны… когда я наконец-то засыпаю. То, что случилось вчера, я так и думаю об этом. Когда я злюсь… – он кашлянул. – Я будто падаю и некуда зацепиться. Мне кажется, что я схожу с ума. Может, нужно остановиться? Сделать что-то правильное, хорошее, – он потёр глаза. – Я боюсь того, в кого я превратился. Даже на тебя срываюсь. Прости. Но если я помогу кому-то… может, тогда они перестанут мне сниться? Наши навредили здешним, вдруг это знак, что мне нужно загладить вину? Я запутался, Эйни, и не знаю, что делать дальше. Извини, что не спросил.

Эйнар смотрел перед собой, о чём-то раздумывая.

– Знаешь, если разберёмся с бандитами, то, наверное, сможем пройти через ущелье на север.

Людвиг не выдержал и рассмеялся.

– Ты чего? – нордер посмотрел с недоумением.

– Вот ты и нашёл причину, чтобы помочь. Как всегда.

– Иди в жопу, Виги, – Эйнар заулыбался и легонько стукнул Людвига в плечо. – Если думаешь, что тебе станет лучше, то давай останемся. Тебе же потом оправдываться, где ты пропадал. Делай как знаешь. Лишь бы кормили. Главное, чтобы тот мордатый ничего не узнал. Видел, какие у него шикарные усы?

– Видел. Спасибо, брат, – Людвиг растрепал ему волосы. – Мы не задержимся надолго.

– Надеюсь.

Рыцари обсуждали тактику, сидя в тени дома. Дитрих изобразил на земле что-то, похожее на гигантскую задницу. Если это план деревни, то рисование, определённо, не самая сильная сторона рыцаря Пепла.

– Поселенцы прибыли сюда после начала войны за Беллитское наследство, – Дитрих попробовал сесть так, чтобы не беспокоить правую ногу. – Они умелые лесорубы, работают в проклятых лесах, а древесина нам очень нужна. Беллит был частью Ангварена до Похода Левиафана, так что мы вернулись сюда по праву. Это не устроило Винвалию и местных бунтовщиков, но островитяне тогда ещё не вступили в войну, и мы побеждали. На этом месте раньше была другая деревня, тоже лесорубы.

– И что с ними сделали? – спросил Эйнар, сдерживая зевок. – Перебили?

– Мы же не красные плащи, – возразил Дитрих. – Старые жители бежали с мятежниками. Потом напал Эндлерейн и едва нас не прогнал, но мы всё же разгромили островитян. Вы же слышали о той битве?

– Угу, – сказал Людвиг, даже не меняясь в лице.