И представить нельзя, что творилось в моей душе, когда на следующий день Лилу не явилась. Я бродил в горах, пытаясь отыскать её дом, но не мог найти тех ориентиров, которые запоминал накануне по пути. Я утешал себя тем, вернее, убедил себя в том, что Лилу могла заболеть и не выйти из дома. Я не желал думать, что она сдержала своё обещание больше не показываться мне на глаза. В отчаянии во второй половине дня я даже вышел на площадь и стал подавать знаки, ведь, возможно, что как раз в этот самый момент она наблюдала в телескоп и могла видеть мои страдания.

– Такое ощущение, что вы подавали кому-то условные сигналы, – сказал продавец мясной лавки, когда я зашёл туда за булочками с изюмом.

– Так и есть, и надеюсь, что меня заметят.

– Уж не Лилу ли должна заметить?

– Возможно, – уклончиво отозвался я и поспешил уйти.

Мне не хотелось разговаривать с местными. Я хотел побыть в одиночестве, поэтому постарался добраться до своей комнаты незаметно, и мне это удалось. Печатная машинка так и пылилась в углу, я уже давно оставил всяческие попытки сочинить что-нибудь путное и перестал думать, что когда-нибудь вообще стану писателем. Теперь я мечтал лишь о семейной жизни с прекрасной красавицей среди какой-нибудь живописной местности.

Я не находил себе места весь вечер, а назавтра повторилось всё то же само. Лилу не появилась, а я бродил по горам в надежде, что она заметит меня и сжалится. Часы ожидания слились для меня в бесконечность. Её отсутствие продолжалось несколько дней, сколь точно я не мог назвать, потому что погрузился в меланхолию и перестал замечать что-либо. Я грезил наяву, мечтал и постоянно вспоминал о былых встречах, перебирая в памяти лучшие моменты.

Как-то я снова отправился в горы, где-то лазил, бродил и неожиданно наткнулся на Лилу. Она стояла как дикая серна на моём пути, а я опешил и замер, не веря глазам своим, а потом протянул руку, дабы убедиться, что она настоящая, а не просто очередное видение из моей головы.

– Прости, Джонатан, за то, что не приходила раньше. Я понимаю, как тяжело тебе было в эти дни, но поверь, я мучилась не меньше.

– Лилу, милая моя, я так рад тебя видеть! – я крепко обнял её. – Я думал, ты уехала, бросила меня. Я думал, что никогда не увижу тебя снова.

– У меня не было мыслей о переезде. Я размышляла над твоими словами, точнее, над твоим предложением, – она мягко отстранилась.

– И что решила? – я взглянул на неё, пытаясь прочесть по глазам.

– Решение очень трудно мне далось, поверь. Я не хочу, чтобы ты превратно думал обо мне, ты ведь ничего обо мне не знаешь. Я хочу рассказать о своей жизни, рассказать всё без утайки, и только потом я могу ответить согласием на твоё предложение, если оно останется в силе.

– Я с радостью выслушаю тебя, но заверяю, мои чувства к тебе вечны и неизменны. Я люблю тебя больше собственной жизни.

– Не надо, Джонатан, не говори таких слов, пока не выслушаешь до конца обо всём.

– Тогда рассказывай, – потребовал я и взял её за руку. Обе мои мечты вот-вот должны сбыться.

Лилу не отняла руки и лишь переплела свои пальцы с моими. Моя душа возликовала – в кои-то веки моя красавица вела себя как положено.

– Давай пойдём ко мне домой. Я не хочу, чтобы нас услышали, вдруг кто-то гуляет поблизости.

– Я ждал достаточно, несколько минут ничего не изменят. Рядом с тобой просто шагать мне тоже приятно.

– Ты не первый, кто мне это говорит, – с лёгкой ноткой грусти отозвалась она.

Скоро мы подошли к её дому с ветряком и солнечной батареей на крыше. Мне оставалось только гадать, как я не нашёл его раньше, потому что дорогу было достаточно легко запомнить тому, кто уже побывал здесь.