– Как о Цезаре? – улыбнулся Эдвард. – Да. Именно это мне и нужно. Рад, что вы это поняли.

Услышав свое имя, пес вильнул хвостом. Подойдя, я почесала его за ушами. Затем вновь подняла взгляд на его хозяина.

Его, а не моего.

– Прошу прощения, – яростно проговорила я, – но я не буду работать с человеком, который относится к физиотерапевту как к собаке.

– Цезарь – отличный пес, – мягко проговорил Эдвард. – Но давайте начистоту. Вы ни за что не вернетесь в Калифорнию. Вы бежали оттуда. И здесь вы можете отлично скрыться. Тут вас никто не потревожит.

– Кроме вас.

– Кроме меня, – согласился он. – Но со мной легко иметь дело.

Я недоверчиво фыркнула.

– А через несколько месяцев, когда я снова смогу бегать, вы уже разберетесь с тем, какую жизнь хотите вести. Здесь вы заработаете достаточно, чтобы можно было выбрать любую дорогу. К примеру, вернуться в университет, основать свою фирму в области физиотерапии или вновь отправиться на кастинги. Как решите.

– Вы просто хотите, чтобы я осталась.

– Да.

Я беспомощно покачала головой:

– Я, кажется, прихожу к выводу, что мне лучше бы вообще убраться подальше от людей.

– Я вас понимаю. – Его глаза сверкнули. – Лучше, чем вы думаете.

Я попыталась улыбнуться:

– Сомневаюсь, что вы проводите много времени в одиночестве.

Эдвард отвел глаза:

– Одиночество бывает разным. Оставайтесь. Мы можем предаваться одиночеству вдвоем. – Его голос звучал угрюмо. – Поможем друг другу.

Предложение звучало заманчиво. Да и был ли у меня выбор? И все же…

– Расскажите мне подробнее о травме, – попросила я, подходя ближе.

Выражение его лица стало непроницаемым.

– Разве в агентстве вам ничего не сказали? Это была авария.

– Мне сказали, что у вас сломана левая лодыжка, правая рука и два ребра. – Я медленно осматривала его тело. – Кроме того, у вас был вывих плеча, при этом, вернувшись домой, вы ухитрились вывихнуть его еще раз. Это случилось в ходе физиотерапии?

В ответ он неловко пожал одним плечом:

– Мне было скучно. И я решил поплавать в океане.

– Вы с ума сошли? – Он же мог погибнуть.

– Я же сказал, меня одолевала скука. Ну, может, я был слегка выпивши.

– Вы сумасшедший, – выдохнула я. – Неудивительно, что вы попали в аварию. Давайте, я попробую угадать: это были уличные гонки, как в кино, да?

Воздух в комнате внезапно похолодел. Пальцы Эдварда сжали подлокотник кресла.

– Давайте договоримся, – холодно сказал он. – Я врезался в фонтан и четыре раза спустил машину с горы. Как в кино. В итоге злодея увезла «скорая», а добрые люди продолжали веселиться.

Его дружелюбие как рукой сняло. Почему? Я глубоко вздохнула, решив все же попробовать докопаться до истины:

– Вы слишком рано стали шутить об этом несчастном случае. Что ж, я оценила юмор. – Я прикусила губу. – Что же случилось на самом деле?

– Я любил женщину, – безучастно проговорил Эдвард, глядя в окно, где угасал последний отблеск заката. – Но это скучная тема. – Он вновь взглянул на меня. – Давайте оба забудем прошлое.

Это была лучшая идея за весь сегодняшний день.

– Договорились, – кивнула я.

– И все-таки Джейсон Блэк – идиот, – тихо пробормотал он.

Воспоминание о Джейсоне резануло меня словно ножом.

– Не надо.

– Какая лояльность! – вздохнул он. – И это после того, как он переспал с вашей сводной сестрой! Вот где истинная преданность. – Он демонстративно взглянул на пса, затем перевел взгляд на меня.

Я ухмыльнулась:

– А вдруг завтра вы выгоните меня, как остальных, под каким-нибудь надуманным предлогом?

– Я дам вам слово, если вы сделаете то же самое. – Он взглянул мне прямо в глаза.

Наши взгляды схлестнулись. Меня вдруг охватил жар, затем – леденящий холод. Его глаза вызывали дрожь. Я невольно посмотрела на его губы – чувственные губы жестокого сластолюбца.