Тайны! Во мне плачут чужие тайны кровавыми слезами. Они терзают мое сердце, рвут мою душу, пытаясь вырваться наружу. Во мне хохочут чужие тайны, испытывая на стойкость мою верность и преданность. Во мне бушуют чужие тайны, кричат: «Выпустите нас, и тебе сразу же легче станет». «Нет, – упорствую я, – это не мои тайны – чужие. Если я освобожусь от них, они, не управляемые волей, разлетятся в разные стороны. Они превратятся в метельные зимы, станут на дороге колючей проволокой, они превратят прозрачную родниковую воду в болотную жижу и песни райских птиц – в шипение ядовитых змей…»

Я полна чужими тайнами, не меньше у меня и своих. Мои тайны – как звезды на небе, ими я могу распоряжаться, как хочу. А чужие, доверенные мне буду хранить, беречь, как драгоценные клады. Никто никогда не услышит от меня ни слова… Я считаю, что умение хранить чужие тайны – тоже мужество, а мужество – оно или есть, или его нет – третьего не дано.

Хранимые нами тайны делают нас богаче, загадочней, значительней.

Прошу я устами Е. Евтушенко, хотя сама полна и своими, и чужими тайнами. И я счастлива, что умею их хранить.

Вот идешь ты с мельницы,

Сгибаясь

Под счастливой тяжестью муки,

Глядя в землю,

Пашне улыбаясь,

Всем ее каменьям вопреки.

На закате благостную ношу

Высыпаешь из мешка в сундук,

И мы громко хлопаем в ладоши

И с восторгом вертимся вокруг.

Чтобы в доме нашем был достаток,

Ты на мягкой белизне муки

Оставляешь четкий отпечаток

Тонкой и мозолистой руки.

На муке

Мы оставляем тоже

Отпечатки наших детских рук…

Фазу Алиева

«Хлеб – посох жизни».

Народная пословица

Было время, когда я могла съесть хлеба, испеченного мамой, сколько душе угодно или наесться хинкала, который готовила бабушка в самых разных вариантах. Мы, возвращаясь с улицы, по аромату безошибочно угадывали, что там, на очаге, нас ждет. Вкусные запахи доносились до самой улицы. – Мама печет кукурузные лепешки! – хлопала я в ладоши. И сейчас, вспоминая о детстве, я ощущаю те ароматы. Куда же они исчезли, те волшебные запахи, зовущие нас с улицы домой… Аромат хинкала, начиненный творогом, мясом, чуду с зеленью. Аромат лепешек, пекущихся на раскаленной сковороде без масла. Какие они были вкусные, наешься – еще пальчики оближешь. Помню, как в ауле в каждом доме ценили хлеб. Даже малюсенький кусочек хлеба не пропадал, если случайно упадет крошка, ее поднимали. Нам внушали, что землю, которая дает хлеб, и хлеб, на котором держится жизнь на земле, надо любить и беречь. Сам Аллах велел нам это.

На Коран нельзя класть даже перышка – это грех; единственное, что можно положить на Коран, – это хлеб. Если человек делает намаз, его нельзя прерывать, если даже рушится стена, единственный случай, когда намаз можно остановить, если человек увидел, что горит хлеб; сразу надо бежать и тушить огонь. Сызмальства нам внушали, что, если человек, увидев кем-то брошенный хлеб, пройдет мимо, его ждет возмездие – голод.

Мы так и росли с любовью и уважением к хлебу, научились ценить даже крошки. И каждый раз, когда я держу в руках хлеб, вижу своих односельчан в разгар посевной поры:

Прошли годы, мы, как окрылившиеся птенчики, покинули отцовский дом и родной аул. И заложенный в нас фундамент – целомудрие, любовь к родной земле, умение ценить хлеб, человеколюбие и трудолюбие – мы взяли с собой; среди всех этих ценностей был, конечно, и тонкий аромат маминого хлеба.