У детей, уж если они родились на этот свет, есть одна задача – выжить. Выжить любой ценой, даже ценой предательства самого себя, своей сокровенной сути. Я забыл, какой я на самом деле, я так заблокировал свой дар, что долгие годы жил почти как все. Смешно, но я не был «как все», как бы я ни старался. Я не был принят своими сверстниками, я был другим, отличным от них, особым нюхом они чуяли во мне чужого, особенного и оттого – опасного. Мои друзья были или намного старше меня, и тогда они учили меня и делились опытом жизни, или совсем малыши, доверчивые и радостные, они дарили мне свое умение играть и наслаждаться жизнью в игре. Но, по сути, я был очень одинок, и в этом одиночестве тщательно и качественно развивался мой дар, который одновременно был моим проклятьем – тогда, в детстве. Ребенку очень трудно быть одиноким и никому не нужным. Идти домой и знать, что никто не будет рад твоему приходу, ложиться спать без ласкового объятия и знать, даже нет – чувствовать, свою ненужность и равнодушие других.

С тех пор прошло четверть века, и ничего не изменилось… Я такой же… Чужой… Изменилось только то, что люди сами ищут встречи со мной и готовы платить деньги за то, чтобы я объяснил им, что происходит с ними же. Они готовы верить в чудеса, выполнять любые рекомендации, чтобы изменить ход событий, который их не устраивает. Но по-прежнему они не слышат, когда я говорю им о том, что каждое страдание и каждая болезнь важны и нужны им для жизни. Что чудес не бывает, что есть важные законы, законы, не людьми придуманные, не имеющие лазеек. Законы Бытия написаны так, что обойти их невозможно. От людей требуется только одно – познавать эти законы и помогать своим детям в их изучении. Но нет, людей это не интересует.

«Жан, а сделайте то, а сделайте так, а решите, а помогите, а измените», – только и слышу. Ну да, ну да, люди слабы, люди легкомысленны, словно дети, – они ищут удовольствий и ставят себя в центр вселенной. Я могу помочь им. И поэтому помогаю. Часто и очень часто они страдают не оттого, что злы в сердце своем, а оттого, что не знают, где их место и какова их роль.

Я сам не заметил, как дошел до дома, открыл дверь и даже засмеялся от того, как радостно рванули ко мне навстречу мои чудесные кошки. Что ж, у меня есть отличная компания на этот вечер, мои Мими и Лоло.

Я не делаю особой разницы между людьми и животными, что иногда чрезвычайно выгодно для моих оппонентов. Они начинают твердить на всех углах о моем цинизме и о моем пренебрежительном отношении к людям. Ставя людей и животных на один уровень, я якобы обесцениваю бессмертную душу, которой наделены люди. Я не вступаю в публичные дискуссии на эту тему и не пытаюсь ничего объяснить и доказать. У меня есть определенные и четкие знания об этом. Каждый человек при рождении получает в поддержку животное, именно в поддержку своей жизненной силы, той самой «животной», которая направлена на выживание и продолжение рода. Животное – как тотем, как священный знак, как символ того типа энергии, которая будет являться определяющей для жизни этого человека. Ну, например, «поддерживаемый змеей» добьется огромных успехов, если будет пластичен, гибок, будет чаще «менять свою кожу» и с помощью взгляда выстраивать основной способ контакта. Человек с тотемом кабана должен «рыть носом землю» в поисках еды, «отращивать клыки» и драться до последнего, только тогда он будет успешен. Но, к сожалению, люди не знают об этом, в жизни используют только два вида энергии: наступательную и оборонительную, энергию тирана или энергию жертвы, энергию «волка» или энергию «овцы». Люди не чувствуют, не понимают нюансов, не видят и не используют свои огромные возможности, так и умирают, не потратив ни грамма из своего «животного» потенциала, прожив жизнь на человеческой «разумной» энергии, очень слабой и примитивной для нашего сложного мира. Именно поэтому так много страхов в человеке, именно поэтому он строит техногенную цивилизацию, все дальше уходя от природы, от живого и животного. В этом есть великая трагедия человека. Я вижу животное каждого, кто приходит ко мне, и в животных я вижу людей, тех, кто по тем или иным причинам переродился в свое животное в этой жизни.