Зенобия смело смотрела вниз, на армию врага. Вдруг ряды солдат расступились, чтобы пропустить боевую колесницу. В ней сидел только возница – и еще один человек. Он был высокий, со светлыми волосами и длинным изящным лицом, обрамленным светлой короткой бородой. В нем трудно, почти невозможно узнать знаменитого австралийского актера Рассела Кроу.

Колесница остановилась перед городской стеной и в наступившей тишине человек заговорил:

– Народ Пальмиры, я, Аврелиан, император римлян, пришел с миром. Я не ссорился с народом Пальмиры. Во всем виновата эта женщина, которая называет себя вашей царицей. Это она подняла восстание против империи. Выдайте ее мне, примите моего наместника и мы будем жить в мире, как жили всегда.

С окружавшего Пальмиру вала посыпались возмущенные крики и жители стали швырять в римлян остатки утренней трапезы. Колесницу императора пришлось отвезти назад.

Царица кивнула своему трубачу, и в неподвижном воздухе разнесся чистый сигнал трубы.

Все замолкли.

Зенобия взошла на стену. Теперь вся римская армия и ее император могли видеть царицу. На фоне пылающего солнца и голубого неба ее одежда и сверкающие драгоценности выглядели очень впечатляюще. При внезапном появлении «золотой женщины» римские воины суеверно зашептали: «Богиня Афина! Венера!»

– Я – Зенобия Пальмирская, царица Востока! Аврелиан Римский – ты здесь нежелательный гость. Уходи, пока у тебя есть еще возможность. Иначе пустыня станет твоей последней остановкой на пути в подземное царство Гадес.

– Женщина! Ты восстала против Рима! Сдайся мне для свершения правосудия, и тогда я пощажу твой город.

В ответ на предложение Аврелиана в воздухе стремительно просвистело копье и вонзилось в землю перед его колесницей. Испуганные лошади встали на дыбы, но опытный возница быстро и твердо успокоил их.

– Вы получили ответ, Аврелиан Римский! Мой народ сказал свое слово, а я, как всегда, останусь покорной слугой своего народа.

Легкая улыбка заиграла на губах императора, и он кивнул ей почти приветливо.

– Так же, как и я, Зенобия Пальмирская, – сказал он.

– Значит, война, – ответила она.

– Да, война, – подтвердил Аврелиан.

Он улыбнулся, глядя на нее снизу вверх, и долго созерцал ее невероятную красоту.

– Стоп, снято! – послышался голос Нельсона.

В ответ раздались аплодисменты.

– Джессика, ты была невероятно царственна и прекрасна в этой сцене. Поздравляю! – Нельсон подошел к девушке и запечатлел легкий поцелуй на ее щеке.

– Я действительно почувствовала себя Зенобией Пальмирской и почти не волновалась, – чуть виновато призналась она.

К ним подбежал Алан.

– Посмотрите снятую сцену на мониторе! Камера любит тебя, Джессика! – воскликнул он. Улыбнулся девушке и тут же исчез.

– Думаю, тебе необходимо снять грим и переодеться, Джессика, – прошептала незаметно подошедшая Анна Бальдини. – Сцена получилась действительно мощной. Но скоро ты почувствуешь жуткую усталость и опустошенность. Пошли в трейлер.

Она взяла девушку за руку и отвела ее в трейлер. Только там Джессика поняла, как устала. У нее даже слегка подрагивали руки.

– Успокойся, это – обычная реакция, – заметила Анна. – Выпей горячего чаю и постарайся уснуть.

– Анна, а почему Алан сказал, что камера любит меня? – спросила Джессика, удобно устроившись на диванчике.

– Потому что он, как и все, увидел, что ты держишься в кадре очень органично, свободно. Как будто всю жизнь снималась в кино. А ведь это твое первое появление перед камерой, не так ли?

– Да. До встречи с Нельсоном я никогда не думала сниматься. Он долго уговаривал меня попробовать. А я отказывалась, потому что боялась. Да и не хотелось мне «на следующее утро проснуться знаменитой». Это все не мое. – Джессика Армстронг глубоко вздохнула, собираясь с неожиданно закрутившимися в каком-то странном круговороте мыслями, и заставила себя улыбнуться. – А потом, постепенно, я стала думать о роли Зенобии – все больше и больше. Я знала об этой гордой красавице еще до нашей с Нельсоном встречи. Но все равно, после его предложения сниматься прочитала о ней гору литературы и…