Глаголют имена вокруг.
Когда б мне власть была дана,
Неся ответственность пред веком,
Я матерей бы имена
Присвоил пограничным рекам.
Еще дух рыцарства в чести,
И, может, власть его опеки
Переступить такие реки
Удержит воинов в пути.
В честь просветления очей,
Издав указ антивоенный,
Назвал бы звезды во
Вселенной я именами дочерей.
И сразу бы на небе мира
Не стало б в далях грозовых
Ни одного ориентира
Для самолетов боевых.
И, обретя покой, планета
Жила бы, радости полна…
Звучат всегда в душе поэта
Любимых женщин имена.
Матери
перевод Я. Козловского
Мальчишка горский,
я несносным
Слыл неслухом в кругу семьи
И отвергал с упрямством взрослым
Все наставления твои.
Но годы шли,
и, к ним причастный,
Я не робел перед судьбой,
Зато теперь робею часто,
Как маленький, перед тобой.
Вот мы одни сегодня в доме,
Я боли в сердце не таю
И на твои клоню ладони
Седую голову свою.
Мне горько, мама, грустно, мама,
Я – пленник глупой суеты,
И моего так в жизни мало
Вниманья чувствовала ты.
Кружусь на шумной карусели,
Куда-то мчусь,
но вдруг опять
Сожмется сердце:
«Неужели Я начал маму забывать?»
А ты, с любовью, не с упреком,
Взглянув тревожно на меня,
Вздохнешь, как будто ненароком,
Слезинку тайно оброня.
Звезда, сверкнув на небосклоне,
Летит в конечный свой полет.
Тебе твой мальчик на ладони
Седую голову кладет.
«Изрек пророк…»
перевод Я. Козловского
Изрек пророк:
«Нет Бога, кроме Бога!»
Я говорю:
«Нет мамы, кроме мамы!..»
Никто меня не встретит у порога,
Где сходятся тропинки, словно шрамы.
Вхожу и вижу четки,
на которых
Она в разлуке, сидя одиноко,
Считала ночи, черные, как порох,
И белы дни, летящие с востока.
Кто разожжет теперь огонь в камине,
Чтобы зимой согрелся я с дороги?
Кто мне, любя, грехи отпустит ныне
И за меня помолится в тревоге?
Я в руки взял Коран, тисненный строго,
Пред ним склонились грозные имамы.
Он говорит:
«Нет Бога, кроме Бога!»
Я говорю:
«Нет мамы, кроме мамы!»
Стихи, написанные в новогоднюю ночь
перевод Н. Гребнева
Милая, прошу я вновь прощения,
Милости твоей опять я жду.
Отпусти, прости мне прегрешения,
Все, что совершил я в том году.
Ты прости за то, что не однажды я
Каялся и ты прощала мне.
Ты прости свою слезинку каждую,
Пролитую по моей вине.
Ты прости мне, что, когда в дороге я
С делом и без дела пропадал,
Ты считала дни и ночи многие,
Между тем как я их не считал.
Ты прости мне завязи бесплодные,
Все, что я не сделал в этот год.
Все мои дела неподотчетные,
Хоть за них придется дать отчет.
Слепоту прости, что помешала мне
Видеть то, что на тебя навлек,
Глухоту, из-за которой жалобы
Я не слышал, хоть услышать мог.
Ты за все, что пережито-прожито.
Как всегда, простишь меня любя,
Да и укорить меня не сможешь ты
Строже, чем корю я сам себя.
Я не поступался даже малостью,
Обижал я тех, кого любил.
Я прошу: прости меня, пожалуйста,
С легкостью, с которой я грешил.
Разве тот мужчина?
перевод Я. Козловского
Кто бездумно и беспечно
Хохотать способен вечно, —
Разве тот мужчина?
Кто не гнулся под мечами,
Кто всю жизнь не знал печали,—
Разве тот мужчина?
Кто в заздравном даже слове
Умудрялся хмурить брови, —
Разве тот мужчина?
Кто смертельно не влюблялся,
Ни с одной не целовался, —
Разве тот мужчина?
Кто любую звал «голубкой»
И за каждой бегал юбкой, —
Разве тот мужчина?
Кто готов подать нам стремя
И предать нас в то же время, —
Разве тот мужчина?
Кто, к столу шагнув с порога,
Осушить не в силах рога, —
Разве тот мужчина?
Кто в местах, где многолюдно,
Пьет из рога беспробудно, —
Разве тот мужчина?
Кто, хоть век в дороге будет,
Дом отцовский позабудет, —
Разве тот мужчина?
Кто, исполненный усердья,
Судит нас без милосердья, —