Инфантильный слабак — это он против насилия, тонкой душевной организации человек. Элементарно не может гвоздь забить? Так Гришенька вдруг поранится. А ему нельзя! От вида крови в обморок бухается, голову светлую стрясет, не дай боже. Он же писатель, творец смыслов. Голова у Гриши — самое ценное, так же как руки с длинными пальцами, что тяжелее пачки бумаги ничего не держали.

Ольга, ты сама возвела его в ранг культа. Говорила, что муж талантливый, способный, у него дар свыше… Отметала, что начинала зевать на третьей главе «шедевра», на пятой — засыпала от скуки. Врала, что все прекрасно, очень интересно, но чета устала, вдруг. Вот и дохвалила. Вырастила эгоиста, выкормила шкурника, единоличника махрового.

Помнит Гриша, как писал записки в выпускном классе? Обещал, что они будут самыми счастливыми на Земле. Улыбки. Цветы сирени охапками. Комплименты. В любви признавался публично, крича с крыши пятиэтажки, куда они пробрались тайком. Обманчивое чувство, что так будет всегда. Вместе в радости и в простуде, до последней строчки хэппи энда. И сердце Ольги дрогнуло, потянулось, веря его словам… Амур был пьян вдрабадан и стрелы кривые — просто занозы, незаконно поселившиеся под кожей.

Поздно искать ответ. Сама все в руки дала, избаловала ложными оправданиями.

Тебе, Оль, кота доверить нельзя. Тот на третьи сутки возомнит себя хозяином квартиры и выгонит из дома. Будешь откупаться колбасой, чтобы разрешил пожить рядом с собой. На коврике.

До утра Малая провозилась в кровати с дурными мыслями. Самобичевание копошилось муравейником в груди. Поняв, что до будильника остался час, встала и пошла кофе себе заварить. Контрастный душ помог не сильно. Крушение иллюзий тенью на лице. Горячий, обжигающий глоток кофе. Чашка летит в стену, оставляя некрасивые кляксы на бежевых стенах. Раз. Два. Три… Легче? Потом поревем взахлеб. Пора держать лицо и быть сильной женщиной в белом пальто.

Деловой костюм. Темные волосы расчесаны до блеска. Стройные ноги в тонком капроне. Каблуки, которыми хочется давить… Духи, в этот раз агрессивней и ярче. Красная помада вызовом. Малая готова за себя постоять и урыть любого, на кого укажет босс и скажет «фас!». Рьяно, на чистой энергии злости, она домчалась до кабинета руководства.

— Присаживайтесь, Ольга Ставровна, — зеленые глаза требовали подчинения… Холодно прошлись по стройной фигуре. Расслабленная поза. Расстегнутый пиджак. Смотрел, как юрист, постукивая каблуками, считала шаги до стула. Отодвинув, плавно опустилась, сложив ухоженные руки перед собой. Поворот головы. Каре-золотистый взгляд одаренности с примесью вызова. Закусилась на внимание и способность его слышать.

— Извините, что вызвал раньше. Мне нужна ваша помощь, Ольга Ставровна, — Белович лениво вынул документ из папки и протянул ей.

Ольга на автомате схватила лист и опустила перед собой на стол, придерживая правый уголок бумаги пальчиками.

«Брачный договор» — брови поползли вверх. Она покосилась на начальство, пытаясь угадать, зачем он ей подсунул «это»? Ольга не по семейным делам юрист, она чистокровный претензионист.

— Вы читайте-читайте, — снисходительно кивнул, загадочно так улыбнувшись.

Вздохнув, девушка стала вникать в напечатанное:

«Кирилл Натанович Белович и Ольга Ставровна Малая, именуемые в дальнейшем «супруги»…

— Это что за хрень?! — взвизгнула Оля, дернувшись, будто ее кипятком ошпарили. — Пошутить решили, да? — нервы начали сдавать, да и ночь бессонная совсем спокойствию не способствовала.

— Читай! — гаркнул приказным тоном, ткнув пальцем в документ. — А потом обсудим детали.