Один из таких получил ожог, самый обычный, немагический. Пробрался на кухню, почуял вкусный запах из котла, и вот…

И вот небольшое существо с коричневой в красноту плюшевой шерстью и глазами-бусинами на умильной приплюснутой мордочке скулило у меня на столе, прижимая обваренную лапку, которую сунуло в кипяток. Развитым интеллектом эти милашки, к сожалению, не отличаются. Ничего, и не такое лечили.

Я потянула руку к тануки, отчего он отпрянул и оскалил клыки. Выглядело это забавно, не умеют милашки злиться и принимать грозный вид. Руку я оставила, не убирая и не приближая, и потянулась к животному мысленно. Эмпатия, пожалуй, главное при работе с магическими созданиями. Всему можно научиться, при небольшом магическом резерве использовать накопители или зелья, а вот эмпатия – она или есть, или нет. Ученые спорят, когда она закладывается, в раннем детстве или еще в утробе матери? В любом случае я знаю только одного человека с уровнем эмпатии выше моего. В целительстве, разумеется. Уровень эмпатии жрецов, безусловно, еще выше.

Эх, помнится, матушка тщетно пыталась отдать меня в жрицы, что при всех нюансах казалось ей лучше, чем зооцелительство. И ведь засунула бы, не сбеги я из дома…

– Прости, дружок, – я погладила зверька по мягкой макушке с округлыми бархатными ушками и навела легкий сон. Зачем нервировать животное?

Лапу предстояло остричь, чтобы шерсть не мешала, а затем обработать противоожоговой мазью и наложить специальную повязку. Магические животные быстро регенерируют, но недельку на перевязку он ко мне походит.

Закончив, я потянулась будить тануки, как дверь распахнулась и с силой ударилась о стену. В приемную зашли люди в характерной форме тайной стражи. Тайной она являлась только по названию, на деле вполне явная, охотящаяся на государственных и особо опасных преступников организация.

И по тому, как уверенно они прошли ко мне, я осознала, что дело плохо. Видимо, переборщила я вчера с демонстрацией, сочли покушением на наследника престола…

Заламывающая руки бледная Рози несмело подошла к двери, не решаясь пройти дальше. За ней виднелись любопытные хозяева, старающиеся разглядеть, что же происходит. Народ всегда охоч до хлеба и зрелищ.

– Местресс, вы идете с нами, – ультимативно заявил один из троих мужчин.

Черная одежда с нашитыми на груди скалящимися ищейками. А ведь не простые ищейки, анаудские волкодавы – магические твари и просто твари, жестокие и беспощадные. Я невольно сглотнула. Доигралась.

– Могу я закончить прием?

– Нет.

Я дотронулась до тануки, и зверек приоткрыл сонные глазки, не до конца понимая происходящее. Везет ему.

Медицинскую карту я заполнить не успевала, как и дать рекомендации хозяину. Впрочем, не о том думаешь, Линда. Тут проблемы посерьезнее.

Я сняла халат и кивнула стражам. Три сильных боевика – других туда не берут – пока не спешили меня связывать или чего там полагается в таких случаях.

– Ваши принадлежности здесь? – Молодой мужчина, да что там, парень чуть старше вчерашних учеников подхватил мой саквояж.

– Да. – Смысл отпираться? Пусть видят, что я готова сотрудничать.

Да и ничего из запрещенки я в нем не держала. Кажется. Я нервно покосилась на саквояж, который страж и не думал мне передавать. Оставалось лишь уповать на собственную разумность, что я когда-то не сунула в него то, что может усугубить мое и без того незавидное положение. И заступничество ушедших богов, которых я как-то подозрительно часто поминаю в последнее время.

– Идемте, местресс. – Даму любезно пропустили вперед, и мне ничего не оставалось, как направиться к выходу.