– В самый раз. Или хочешь, чтобы тебя узнали и выставили одной из первых? – вопросительно изогнула она бровь и поинтересовалась, стоило мне покачать головой: – Легенду придумала?

– Зачем? – захлопала я ресницами.

Вилма возвела глаза к потолку и уперла руки в бока.

– Ну что ты как маленькая? Полагаешь, вы встанете в шеренгу и никто ни о чем вас не спросит?

– Разве нет? Мы ведь в прислужники к императору не набиваемся, да и нужны, только чтобы ублажить важного гостя.

– Лорейн, одна из вас проведет ночь с высокопоставленным чиновником! К нему не подпустят кого попало. Вдруг ты задумала его убить? – принялась объяснять подруга прописные истины, но ее слова не привнесли ясности.

– Я даже не знаю, кто он и какую должность занимает.

– Это ты не знаешь и ничего не видишь дальше своего носа и склянок с зельями. Вообще ничем не интересуешься, кроме как трактатами по целительству и созданием новых лекарств, – взвилась Вилма, бросив кисточку на туалетный столик.

– Неправда! Мне известно, как зовут императора и императрицу.

– А принцев и принцесс? – склонила она голову набок и прищурилась. – Вот видишь, Лорейн. Ты витаешь в облаках, предпочитаешь посидеть над книгой, чем послушать сплетни. При дворе жизнь течет иначе. Он славится хитросплетенными интригами, вечными разборками и расследованиями. Там сложно что-либо утаить. За всеми день и ночь шпионят люди самого государя, чтобы он мог постоянно держать руку на пульсе. Более того, всегда найдутся желающие занять хлебное место или мечтающие поквитаться. Задавшись целью, они начинают отслеживать каждый шаг своей жертвы, изучать распорядок дня, привычки и наносят удар при первой же возможности, поэтому охрана будет проверять каждого, кто посмеет приблизиться к их господину.

«Как все сложно! Лучше бы я покорпела над фолиантом по заболеваниям, передающимся через пожатие рук, чем занималась ерундой!» – пробубнила я про себя. Вслух же спросила:

– И какую легенду мне стоит придумать?

Карие глаза подруги загорелись огнем. Она плюхнулась на кровать и давай тараторить:

– Чтобы твоя история показалась всем правдоподобной, скажи, что ты сирота…

– Я и есть сирота…

– Не перебивай! – шикнула Вилма, нахмурившись. – Ты сирота и тебе очень нужны деньги для лечения тяжелобольного брата, которому всего десять лет.

– А что с ним? – заинтересовалась я.

– Он калека и не может ходить.

– У него проблемы с позвоночником или с ногами? Может, он получил травму головы?

Подруга закрыла глаза и протяжно выдохнула.

– Ты никогда не выйдешь замуж, потому что зануда, каких свет не видывал! Да какая разница, что с твоим братом? Его не существует. Он вымышленный персонаж! Я придумала его, чтобы повысить твои шансы на успех. Чем жалобнее будет история, тем больше вероятность, что ты попадешь в покои к чиновнику.

– В таком случае зовут меня Арабелла. Мне двадцать три. Я сирота и хватаюсь за любую работу в надежде собрать денег на лечение брата, который упал с обрыва и теперь не может ходить.

– Прекрасно! – просияла Вилма. – Умеешь быть сообразительной, когда захочешь. Только, пожалуйста, не выкладывай информацию, точно бездушная кукла. Посмотри жалобно на организатора отбора, выдави слезинку, похлопай ресницами, улыбнись смущенно. Не пытайся изображать развратницу. И умоляю, не заставляй чиновника идти мыться…

– Но… – просипела я, и все слова застряли в горле под убийственным взглядом подруги.

– Лорейн, – прошипела она, поднимаясь с кровати, и нависла надо мной горой. – Тебе одного раза показалось мало? Пару часов как-нибудь вытерпишь! По возвращении сама примешь ванну. Уже восемь, – заключила Вилма, посмотрев на часы. – Надевай плащ, шляпу с вуалью и пойдем на стоянку экипажей. Свой ни в коем случае не бери, иначе проблем не оберешься. Зелье не забыла? – уточнила она, как только я нахлобучила все на себя.