– Верно. Видишь ли, Сайлах, для нее сейчас угроза – это мы. А сплухи – защита от нас. Кратковременная и хрупкая, конечно, все равно достанем. Они чувствуют ее эмоции, читают как раскрытую книгу и не видят опасности. Сейчас они – защита, на одной стороне с ней.

– Лучше так, чем смерть от их зубов, – продолжил мысль Сайлах. С ним согласились.

– Именно, – согласились с ним. – Интересное знание о монстрах, не находишь?

– Чем оно интересное? – недовольно буркнула Аэмуна сбоку. Ее смерили взглядом, понять который валькирия не смогла.

– Тем, что вы никто о нем не знаете.

Прозвучавший ответ заставил всех собравшихся заскрипеть зубами. Терпеть поражение в таких мелочах от чужих целестиалов в глазах своего элементалиста, хуже быть не может.

– Мы долго стоять будем? – внезапно сменил тон Да Э.

Злые, как стадо бугней, высыпали на поляну. Даже укусы проклятых комков, с остервенением набрасывающихся со всех сторон, не сумели затушить пыл. Задело.

Халльвега понятия не имела, что именно послужило причиной для злости авантюристов. Полагала, что все дело в том, что она спряталась и не подчинилась приказу чертова элементалиста. Поколотили, едва закончили со сплухами. Жизнь сохранили, оставив даже сознание на месте. Она полагала что-то подобное, была практически готова к новым ужасам.

Едва остановились на привал на ночь, как исправили недоразумение, избив куда сильнее. Да Э не вмешивался, наблюдая со стороны за происходящим. Злость собственных целестиалов на чужого забавляла. Казалось бы, такая мелочь, что никогда бы не подумал.

Следующий день прошел еще хуже предыдущих. Перед глазами периодически темнело, ее мутило. Все болело, нога так и не зажила. Хорошо, что почти не трогали после вчерашнего.

Незадолго до привала заставили отвлечь на себя какого-то рогатого монстра. На горного тайруса похож, только поменьше. Что она могла сделать в своем положении, когда ноги подкашиваются при любом движении? Пошла к монстру напрямик, наверное, уже даже мечтая, чтобы он оборвал мучения.

Не дали. Щит спас от удара, перед глазами чужая спина в светлых доспехах цвета кости. Халльвега сидела на земле посреди ущелья. Споткнулась по дороге, свалившись в пыль.

Целестиалы продолжали злиться, но больше не трогали. Наверное, все дело в том, что дальше она передвигаться на своих двоих попросту не сможет.

На ночь забилась в уголок. Усталое сознание отключилось, несмотря на голод и жажду. Тело пыталось воспользоваться кратковременной передышкой, чтобы восстановиться при помощи навыков.

В темноте возле пленницы остановилась фигура.

Норг несколько минут смотрел вниз на свернувшуюся калачиком девушку. Пленница разодрала остатки ткани, что ей дал Хазу, на две половинки. Одну повязала на грудь, вторую вокруг бедер, небольшим лоскутком забинтовала плечо. Кажется, они вчера повредили, когда били на эмоциях. Скромные одеяния не скрывали алых полос на теле.

Пленницу била крупная дрожь, иногда обрываясь. Прерывистое дыхание дополняло картину. Не протянет так долго.

Норг присел на корточки рядом, доставая из кармана стеклянный пузырек. Поднес к губам девушки и осторожно влил все содержимое сквозь зубы. Кроха даже не проснулась на его манипуляции.

Не собираясь задерживаться дальше, берсерк отошел в сторону костра. Сомнений нет, сожаления тоже. Сам не понимал, чем руководствуется в помощи чужому целестиалу. Никогда не страдал подобной ерундой.

Разумеется, утром не заметить целого состояния их пленницы элементалист не смог. Виновного тоже нашел сразу. Норг не собирался скрываться, однако ему даже рта раскрывать не пришлось. Он все знал.