– Он таким образом признает поражение. Сдался – пропусти.

О! Тоже вариант. Надо только валиться не явно, чтобы не удивлялись. Чего ради я просто так должен портить доставшийся мне организм?

– Пусть лежит, а ты дальше, на подмогу товарищам!

Парни радостно загудели. В отличие от меня, они рвались в бой.

– Нападайте, как всегда, строем, разбивая их. Ниче, с каким врагом сражаться. Тут тебе не баловство и не за девку разбор. Надобно одним махом вместе действовать. Ну, с богом!

Вот самое время с небес молнией вдарить, чтобы бессмысленное кровопролитие остановить, подумал желчно. Где он, когда нужен? Ладно бы еще за межу или там долги рубились. А просто так, со скуки – не понимаю.

Толпа меж тем принялась собираться окрест, в основном на берегах, для лучшей видимости. Сверху, осенило меня, смотрится на манер стадиона. И тут собрались наши болельщики-фанаты. Будут смотреть и смаковать, как кровушка льется. Куда я угодил, господибожемой? В Канаде хоккей, в Англии футбол, в США бейсбол, а здесь стенка на стенку.

За что ты так со мной? Или я фамильярничаю, и надо на «вы»? Ваше… Не благородием же называть. Не знаю я, как правильно вас величают. Отец наш – пойдет? Ну, в общем, если ты всесилен и всезнающ, зачем глупости допускаешь? Уж точно не я все это выдумал!

Из вражеской группы вперед вышел накачанный молодой мужик лет двадцати. Картинно скинул полушубок и заорал в нашу сторону нечто неприличное. Наш инструктор не менее демонстративно отзеркалил, разоблачаясь.

– Спеси в нем не по чину, – бросил презрительно и двинулся навстречу.

Это они, похоже, удаль демонстрируют. В толстой зимней одежде и удары не так страшны. Если в корпус, так свалить не так уж и просто. Бить всей тяжестью или в лицо надобно. А они напоказ стараются. Не, я в такие игры не стану. Вот наш широко размахнулся…

Толпа зрителей будто взбесилась. Крики, свист, пожелания. Причем некоторые звучали крайне неприлично. Азартный народ, оказывается, в деревнях проживает. И жонок не стесняются. Не удивлюсь, коли здесь еще и тотализатор имеется. Ну натурально болельщики. И не из самых тихих и законопослушных. Эти и сами на поле выскочат, а то и бутылку кинут. Тьфу, это меня уже заносит. Стекло здесь я видел всего пару раз. Такими вещами не разбрасываются.

Тут мне стало не до размышлений. Нашему представителю разбили харю, и, не дожидаясь продолжения, вся ватага ломанулась в атаку. Естественно, и те кинулись навстречу под оглушительный шум зрителей и призывы прикончить, побить, растерзать, гнать и матерные выкрики. Связно воспринимать не выходило.

Прямо на меня выскочил с раззявленным ртом орущий нечто оскорбительное чужак, и моя рука метнулась ему навстречу. Я и сам не понял, что произошло, но кулак, угодивший в челюсть, опрокинул врага. Я в легком остолбенении моргнул, с опозданием вспомнив, что сила у меня далеко не прежняя. Удар прозвучал не хуже щелканья хлыста, а он даже и ворочаться не пытается. Так и лежит под ногами.

Растерянность мне дорого обошлась. Кто-то из противников засветил мне во всю ивановскую по подставившейся морде. В глазах, не хуже чем в мультике, замелькали звезды, а я невольно отступил назад, сшибая с ног одного из своих. По лицу потекла капля крови. Похоже, мне рассекли бровь. Машинально смахнул мешающее, обнаружил на руке красное пятно. Меня? Посмели ударить?

Зарычал в ярости и вновь пошел вперед. Руки работали на манер поршней в каком-то в детстве виденном механизме. Безостановочно и неумолимо. Парни разлетались не хуже кеглей от моих ударов, и достаточно скоро спереди никого не осталось. Ребята наверняка испугались и старались уклониться. Они ожидали обычной драки, а я нешуточно озверел и готов был стоптать любого. Люди такие вещи чувствуют сразу, и даже храбрецы не стремятся идти до конца, имея дело с агрессором.