– Ну, чтобы там знали, что инициатор Ирина Новицкая, ей плюсик дополнительный в биографию.

– Егор, – одёргивает она меня.

– Нет-нет, Егор правильно говорит, так и сделаем, я это устрою. Нужно нам Ирочке нашей подкинуть заслуг, это да. В общем, давайте быстро рисуйте план и будем его осуществлять. Надо только кого-то с фабрики включить в состав, парочку человек хотя бы, чтобы этот дурачок не мог кричать на каждом углу, что Брагин фабрикой не занимается.

– Зачем ты поставил всё так, что я теперь буду обязанной Ефиму? – спрашивает Ирина, когда пройдя через опустевшую приёмную, мы снова оказываемся в её кабинете.

– За что обязанной? Я тебя умоляю. Он ведь сам хочет с тобой отношения как можно лучше иметь. Своя рука в ЦК, хоть и комсомольском, не помешает. Не думаю, что он потребует отрабатывать. Это просто инвестиция в добрые отношения.

– Какая ещё инвестиция? – хмурится она. – Он меня уже и так просьбой озадачил.

– Про Куренкову что ли?

– И ты туда же! Далась вам всем эта корова! Что ты за неё так хлопочешь? Всё-таки наверное что-то у вас…

– Ир, не всё-таки и не наверное. Просто подумай. Ты смоешься, а нам нужно будет налаживать отношения с твоим преемником. Поставят какого-нибудь Снежинского и что делать?

– Снежинского не поставят. Я же говорила, кто должен занять моё место.

– Вот лично мне удобнее, да даже и Ефиму тоже, иметь в твоём кресле человека, благодарного за помощь. И батя её, между прочим, тоже благодарен будет, а он не последняя величина в городе. Глядишь, ещё до главного начальника дослужится. Ты будешь в Москве, а нам здесь жить и работать. И твоей быть надёжной опорой, между прочим.

– Тоже мне опора. Егорка с раной.

– Ну это ты брось, каламбурщица. Опора всегда нужна. Так что подумай о близких и соглашайся.

– Ладно, близкий, подумаю, – хмыкает она. – Так и быть. Ты вот что, приходи завтра ко мне часов в девять. Мамка отпустит?

– Нет, конечно, у меня ж типа режим постельный.

– Не придёшь что ли? – хмурится она.

– Как не приду? Обязательно приду, шутишь?

– А родители как же?

– Придумаю что-нибудь.

***

Мне бы прилечь, отдохнуть, раны успокоить, но, как говорится, и вечный бой, покой нам только снится. Из горкома я иду не домой, а в «Динамо». Надеюсь, Скачков сейчас здесь. Окунаюсь в знакомый запах конюшни, заглядывая в залы, где может обитать мой тренер.

На свою удачу нахожу его сразу. Он сидит на матах привалившись к стенке, медитирует.

– Здравствуйте, Виталий Тимурович. Не помешаю?

– О, здорово герой, – не слишком радостно приветствует меня он. – Ты что, на ногах уже?

– Частично, – подтверждаю я.

– Ты же вроде того, сказали…

– Да нет, жив ещё, – улыбаюсь я. – Не дождётесь, как говорится.

– Капля крови густой из груди молодой на зелёные травы упала, – красивым басом напевает Скачков.

– Ну, да-да, было дело, вот глядите.

Я расстёгиваю рубаху и показываю дырочку. Он головой качает.

– И кто? Слухи разные ходят. Одни говорят менты, другие – бандиты.

– Бандюки, урки, Виталий Григорьевич.

– А ты чего с ними связался-то? – спрашивает он.

– Ну вы даёте. А как не связываться, если они во все сферы жизни пролезают?

– Ну, это ты загнул, парень.

Да, это я загнул. Немного предвосхитил время, всего-то на десяток лет.

– Вас что, поздравить можно с выходом на заслуженный отдых? – меняю я тему.

– Лучше не надо, – мрачно отвечает он. – Я это не праздную.

– Понимаю. Хотели бы ещё послужить отечеству?

– Так, ты что пришёл душу мне рвать? – повышает он голос. – Да, хотел. И мог бы, если бы не… Ай…

Он машет в сердцах рукой и отворачивается.

– Хорош вести себя, как юнец. Разве можно отчаиваться? Вы ещё молодой и полный сил.