Вася наносила помаду на свои пухлые губы: винно-красный и бежевый прекрасно сочетались. Закончив со сборами и вдоволь набрызгавшись парфюмом, мы с дочерью, как люди красных и почетных кровей, покинули теплый и уютный дом, который вселял в наши души улыбки. Я завел машину, и мы двинулись в путь. Дочь имеет хороший вкус в одежде, ее умение сочетать цвет пальто и губной помады заставляет меня удивляться. Она попросила включить ту же музыку, которую мы всегда слушаем и слушали, когда были все вместе.

Воспоминания снова нахлынули на мою голову, и перед моим взором стоял жаркий летний денек. Лариса и Вася сидели на задних сидениях и, раскачиваясь из стороны в сторону, словно ветки деревьев на ветру, подпевали в унисон песне. Их лица излучали радость, а мое тело заполнялось теплом, но этого больше нет и не будет. Я никогда не почувствую тот уют, который создавали они вдвоем… Который окрылял меня и дарил желание жить… Жить ради них… ради себя для них…

Сигнальный звук, выходящий из машин, вывел меня из транса. Еще бы чуть-чуть и этот день закончился аварией. Нужно выкинуть подобные мысли из головы, они заставляли реальность вокруг меня расплываться и переносили мое сердце в потерянный и невозвратимый уют. Мужчина из седана что-то крикнул мне вслед, но я не стал даже обращать внимания.

Спустя минут двадцать перед нашим взором показалось большое солнечно-желтое здание театра. Мы вышли из машины, чтобы направиться внутрь. Чистые окна отблескивали и отражали внутренний интерьер, а изумрудные шторы внушали театральность. Вдвоем мы увидели большую двустворчатую деревянную дверь, она была так искусно вырезана, что создавалось ощущение, будто ее не купили в строительном магазине, а сделали на заказ. Я распахнул их перед дочерью, чтобы та вошла; это выглядело так грациозно, кажись, мы оказались в каком-то зарубежном фильме, где почетные особы заходят во дворец потрапезничать с королем. При открытии двери издавали приятный для слуха звук, словно и впрямь они ведут в замок.

Углубившись в здание и оказавшись в гардеробной, в которую повела меня Василиса, перед нами открылся вид из ряда вешалок. Она часто тут бывала с друзьями, поэтому знает больше. В этом месте я впервые, так как после того, как той нашей счастливой семьи не стало, перестал ходить в подобные заведения. Помню лишь, когда мы все вместе посещали театральные залы в Мэрариме. Хотелось бы снова оказаться в этом чудном городке, он не выглядел, как деревенский Роквудвилл, а издавал аромат элегантности и почтения, так как являлся культурным центром нашей страны.

Я снова углубился в свои мысли, и дочери понадобилось большое усилие, чтобы вывести из них. Она стояла с номерком в руках и дергала меня за локоть. С ее ростом дочь была мне по грудь – такая маленькая и аккуратная. Я поспешил вручить свое пальто женщине в гардеробной комнате, так как не хотел заставлять свою Василису ждать. Мы отправились в театральный зал и приземлились на места, соответствующие нашим билетам.

Свет погас. Распахнулся занавес. Некоторые присутствующие спешили на свои кресла. Представление началось, заиграла музыка, а женщины в роскошных платьях вышли на сцену. Они махали веерами из пушистых перьев и передвигались, словно куколки, их движения завораживали зрителей, и несколько из них начали хлопать. Я откинулся на спинку кресла и иногда поглядывал на Василису, ее взгляд полностью сосредоточен на спектакле. Затем начали выходить и молодые люди из-за кулис. Одеты они были в такую же благородную одежду, как и дамы на сцене. Актеры изображали бал, как в старые времена при дворцах и замках.