И невдомек было сыщику, что недавно на этой же самой дороге, по пути в те же самые Большие Глины почти так же думал-тосковал тогда живой еще, а ныне покойный Арнольд – Леха Бойко. Имя женское повторял, правда, другое, но с теми же самыми забубенными интонациями…

Вот и говори – урка, браток. Вот и засылай сто запросов о судимостях и криминальных связях, вот и сравнивай…

А польский роман «Пан Володыевский» о роковой и безответной любви, прочитанный в госпитале, впечатлил и запомнился сердцем. Там тоже герой попытался было умыкнуть, увезти чужую жену. Но ничего хорошего из этого не вышло. Однако…

Однако дорога свернула направо – на проселок. Дома, дома – старые деревенские хибарки, а между ними кирпичные замки за четырехметровыми заборами. Лай злых собак, водонапорная башня, маленький магазин и снова поворот – в поля. Вот уж и тот самый дом – тоже за высоким забором.

Место было голое. На отшибе. Спрятаться, чтобы стрелять по машине, было негде, кроме тех самых кустов, росших вдоль забора.

Колосов вышел из машины, приказал лейтенантам размяться в поселке, обойти все дома, расспросить жителей. Выстрелы слышали, хорошо, но, может, кто машину какую видел в тот вечер или еще что подозрительное.

Сам же он позвонил в калитку. Жена Аркаши Козырного, гражданка Суслова Анастасия, по его данным, уже вернулась из роддома домой, и именно с ней он и хотел встретиться.

Но открывать никто не трудился. Колосов снова энергично позвонил, постучал. Вернулся к машине, громко посигналил – может, спит вдова или с ребенком занимается, может, просто боится. Из-за забора окон было не видно – только черепичная крыша.

Он внимательно осмотрел ворота – автоматические, но в тот вечер отчего-то Аркаша Козырной не сумел их открыть с помощью пульта, ему вместе с охранником пришлось выйти, и тут по ним и начали стрелять вот из этих самых кустов. Кусты были так себе – днем не особо спрячешься, но тогда уже успело стемнеть. В протоколе осмотра места не было записи о том, что возле кустов были обнаружены какие-либо следы. Интересно почему? Посмотрим, проверим. А вот почему – площадка перед воротами засыпана гравием, гравий и под кустами, черт бы его побрал.

И камер видеонаблюдения нет. Пожадничал Козырной, не установил средства наблюдения. Была бы камера над воротами – уже бы вовсю рассылали фоторобот убийцы.

– Кто там? – спросили из-за забора мужским молодым баском. Спросили настороженно и нелюбезно.

«Это еще что за новости? Еще один охранник? Вдова наняла?»

– Уголовный розыск области, майор Колосов.

Калитка медленно приотворилась – Колосова недоверчиво изучали.

– Давайте открывайте, полчаса вам звоню.

На пороге стоял молодой парень лет двадцати пяти в белой майке и спортивных брюках с лампасами. Круглая ушастая голова коротко стрижена, бицепсы накачаны, на шее – крест на серебряной цепочке.

«Охранник или любовник? Уже любовник? Так быстро? А что, по материалам, жена Козырного вроде как на четверть века моложе его была».

– Вы кто такой? – спросил Колосов, махая удостоверением перед носом парня.

– Я брат.

– Чей еще брат? Покойного?

– Насти брат, сестры моей, его жены.

– Предъявите документы.

– Они в доме.

– Идемте в дом. – Колосов буквально втолкнул парня в калитку.

Просторный участок. Посреди – разборный пластмассовый бассейн, вокруг шезлонги и лежаки, садовая мебель. Но все голо, деревья молодые еще, чахлые, тени нет. Травы, земли тоже не видно – все замощено бежевой плиткой. За бассейном – сарай, могучего вида беседка из мореного дуба, обстоятельный мангал – не то что шашлык, быка можно жарить на вертеле.