— Понятно, что поговорить. О чём? – хотя и так это знаю, раздражение поднимается из самых глубин моего существа.

 — Не сказали, но нервничают, — было мне ответом.

 — Устала, — вдруг жалобно сообщаю ему, — и спать хочу. Какие могут быть разговоры на ночь глядя? Ладно, разберусь.

 — Лерия, не забывай, что ты беременна, — укоризненно говорит он.

 — Забудешь, как же, через день да каждый день напоминаете, — укоризненно говорю ему.

 — Я переживаю, — обиженно говорит он.

 — Знаю, хоть кто-то думает обо мне, а не только требует, — примирительно отвечаю ему, — иди отдыхай. Сама справлюсь, если что позову.

 — Хорошо.

 Иду в свои покои. Вея, ждёт меня, чтобы помочь раздеться и помыться. Обвожу взглядом своих князей, по лицам становиться понятно, что у них нет ни грамма сожаления. Впрочем, я это знала и так.

 Молча прохожу в спальню, где горничная помогает мне с прической и платьем. Быстро иду в душ, отпускаю Вею и иду в гостиную. Сажусь в кресло и смотрю куда угодно, но только не на них. Я просто не знаю, что говорить в душе такой раздрай, что мне сложно понять, что я в данный момент чувствую, а значит могу наговорить лишнего, о чём потом могу пожалеть сама.

 — Лерия, мы... – Ведагор начинает говорить, но я останавливаю его жестом руки и поднимаю глаза, что они в них видят я сказать не могу, но их уверенность тает.

 — Я спать, поговорим завтра, когда я смогу связно мыслить. Оставайтесь, у вас у всех есть свои спальни. Спокойной ночи, — выдавливаю из себя и иду в кровать. Утро вечера, мудренее.

11. Глава 11.

Утро наступило быстрее чем мне хотелось, получился семейный завтрак, вместо планируемого обеда, но обстановка была накалённой. Все ели молча, каждый думал о своём. У меня внутри словно что-то выгорело, я не понимала, как можно взять и поджечь дом, в котором живут дети. Особенно те, что и так по жизни сироты с самого рождения. Их отцы в угоду власти исковеркали их судьбы, лишив материнского тепла.

 Завтрак подошёл к концу, а я так и не знала, что мне с ними делать. Попросила всех пройти в гостиную для разговора.

 — И так я готова вас выслушать, — произнесла, когда все расселись, — хотя нет, говорить начну я, потому что вижу вашу обиду и недопонимание. Скажите, когда вы говорите, что поможете, вы помогаете или добиваете?

 — Помогаем, всё зависит от обстоятельств и тех, кому мы это говорим, — Мстислав как всегда дерзок и смешлив.

 — В отличие от вас, я так не умею, и раз вы не хотите понимать по-хорошему, будем говорить по-плохому. Это не самое лучшее начало семейной жизни, но я не хочу каждый раз оглядываться и искать в своей спине нож, а потом искать того, кто его туда кинул. Вы все лишаетесь магии власти, на месяц, — взмах руки, дело сделано, вижу на их лицах недоумение и обиду. После того как они добровольно отдали мне свой цветок, и я собрала букет, достаточно было пожелать, чтобы забрать их магию.

 — Объясни, — играя желваками просит Ведагор.

 Глубоко вздыхаю, собираюсь с силами и мыслями.

 — Они пришли сами, да неожиданно, да начали с угроз, показав свою силу, но им была нужна помощь, и они о ней попросили, не ради себя, ради детей. Это дорогого стоит и о многом говорит. И это я него говорю о том, что за них вступился Бог этого мира, желая помочь, но вы всё за всех решили сами. Я не понимаю такого отношения и принять не могу. Да, я не просто приложение к мужу, для продолжения рода, меня не запереть в клетку, — смотрю на Мстислава, который прячет глаза, понимая о чём я, как никто другой, — я не буду молчать.

 — Почему такое наказание? – спрашивает Златогор, сжимая и разжимая кулаки.