– А ты помнишь, как мы разговаривали с Игорем?

– А это кто такой?

Крошечные синие человечки завороженно наблюдали за ведьмами еще с полчаса.

Наконец нянюшка устало опустилась на стул и долго-долго смотрела в потолок.

– И почему мы должны ей верить? – поинтересовалась она.

– Потому что она – это я.

– Говорят, внутри каждой толстушки живет стройная красавица и… – начала было нянюшка.

– Ага, – с горечью перебила ее Агнесса. – Я слышала. Вот именно. Она и есть худышка, а я – это очень много шоколадных конфет.

Нянюшка наклонилась к уху Агнессы и громко крикнула:

– Эй, как у тебя дела? Все в порядке? Она хорошо с тобой обращается?

– Ха-ха, нянюшка. Очень смешно.

– Значит, они все время говорили о том, как убивают людей и пьют их кровь, а все лишь кивали: «Ну и ну, надо ж, как интересно»?

– Да!

– И эти вампиры ели чеснок?

– Да!

– Этого не может быть.

– Я не знаю! Наверное, мы использовали не тот сорт чеснока!

Нянюшка задумчиво почесала подбородок. Сразу два откровения в один вечер: во-первых, вампиры, а во-вторых, Пердита. Нянюшка откровенно разрывалась между двумя этими заманчивыми темами.

– А чем занимается эта твоя Пердита?

Агнесса тяжело вздохнула.

– Послушай, в любом человеке живет частичка, которая хочет поступать так, как ты поступать не смеешь, и думать о том, о чем ты даже боишься задуматься.

Нянюшка ответила бессмысленным взглядом.

– Ну, например… – попыталась объяснить Агнесса. – Сорвать с себя одежду и голышом побегать под дождем?

– Ага, тут ты абсолютно права, – согласилась нянюшка.

– Думаю, Пердита – это такая частичка меня.

– Правда? А у меня такой частичкой была я сама, – пожала плечами нянюшка. – Главное – не забыть, где одежду оставила.

Агнесса слишком поздно вспомнила, что нянюшка Ягг во многих смыслах была очень незамысловатой личностью.

– Не волнуйся, я понимаю, что ты имеешь в виду, – продолжила нянюшка уже более серьезно. – Иногда мне очень хочется выкинуть что-нибудь этакое, и я с трудом себя останавливаю… – Она покачала головой. – Но… вампиры?.. Веренс ведь не настолько глуп, чтобы приглашать сюда вампиров? – Она задумалась. – Хотя нет, именно настолько. Типа рука дружбы и так далее.

Она встала.

– Значит, так. Уехать они еще не успели. Займемся делом. Ты позаботишься о чесноке и колах. Я соберу Шончика, Джейсончика и других ребятишек…

– Нянюшка, ничего не получится! Пердита видела, на что они способны. Стоит только приблизиться к ним, как обо всем забываешь. Они что-то вытворяют с нашими головами.

Нянюшка некоторое время медлила с ответом.

– Не могу сказать, что настолько хорошо разбираюсь в вампирах, – наконец призналась она.

– Пердита считает, что они умеют читать наши мысли.

– Значит, надо подключать Эсме. Это по ее части, копаться в мозгах. Как говорится, хлебом не корми, водой не пои.

– Нянюшка, они говорили, будто бы хотят остаться. Мы должны что-то сделать, чтобы им помешать!

– Куда ж она подевалась-то?! – почти взвыла нянюшка. – Только Эсме способна во всем этом разобраться!

– Может, они и до нее добрались? Первым делом?

– Надеюсь, ты это не всерьез? – Нянюшка явно запаниковала. – Чтобы какой-то там вампиришка вонзил зубы в Эсме?..

– Не волнуйся, ворон ворону глаз не выклюет.

Эти слова произнесла Пердита, а досталось Агнессе. Причем удар был не какой-то там женской пощечиной, символизирующей неодобрение. Нянюшка Ягг вырастила дюжих сыновей, кроме того, рука Яггов всегда считалась тяжелой.

Когда лежащая на коврике у камина Агнесса наконец подняла глаза, нянюшка, потирая ушибленную руку, мрачно смотрела на нее.

– Больше мы этой темы не касаемся, договорились? – сказала она. – Обычно я избегаю физических методов воздействия, но они позволяют экономить время, которое тратится на всякие бесполезные споры. Итак, мы возвращаемся в замок. Попытаемся разобраться во всем